– Странно, почему нет бронедивизиона. Люди там надежные. Пора бы уже. Может, позвонить? У них там есть телефон.
– Удивляюсь, как вы дослужились до начальника гарнизона, – угрюмо произнес Перхуров. – Надо же додуматься – о восстании договариваться по телефону!..
– Посоветуйте что-нибудь умнее, полковник, – обиделся Ланцов. – Между прочим, уже светает.
Пришли посланные на кладбище.
– Семьдесят человек.
– Люди волнуются…
– Рвутся в бой!..
– Семьдесят?.. Это меньше, чем можно было предположить даже при самых худших условиях. В чем дело? Где остальные? Где бронедивизион? – исподлобья оглядывал Перхуров заговорщиков.
– Может, не всех предупредили? – раздался слабый голос.
– Это было поручено вам, Ланцов. Что скажете?
– Кого мне поручили – я предупредил. Остальных должен был оповестить полковник Сурепов.
– Мне этого никто не приказывал! Что вы городите?!
Переругались, пока выяснили, что в случившемся виноват Ланцов.
Сурепов желчно назвал две фамилии:
– Эти все равно бы не пришли. Вчера явились ко мне и отказались участвовать. Хотел пристрелить подлецов, да не рискнул шум поднимать. Но ничего, еще сквитаемся… в подвальчике!
Заговорщики поежились, как на сквозняке. Ланцов хмуро заметил:
– Как бы большевики нас раньше к стенке не прислонили. Скоро смена караула.
Все выжидающе посмотрели на Перхурова.
– Где бронедивизион? Где офицеры, которых я послал узнать насчет ракет?
Никто не ответил ему.
– Ладно. Выступаем завтра в это же время, – решил Перхуров. – И чтобы всех предупредить, до единого! Расходитесь…
Собравшиеся в караулке толпой ринулись в дверь.
– Вы что, господа, умом тронулись? По одному, по двое…
Только Перхуров с Суреповым отошли от склада – на мотоцикле несется начальник бронедивизиона. Соскочив с высокого сиденья «харлея», вскинул руку к фуражке с ремнем на подбородке:
– Господин полковник! Бронедивизион не смог прибыть в назначенное время по техническим причинам.
– Вы что, поручик, очумели? – зловещим шепотом спросил Перхуров, озираясь по сторонам. – Что вы орете на весь белый свет? В покойники торопитесь?
– Отвечайте без выкрутасов – почему не вышел бронедивизион? – пытался выяснить Сурепов.
– На радостях, что Советам конец, вчера крепко выпили, – наклонился к ним поручик. – Некоторые только сейчас в себя приходят.
– Свиньи! Не могли день подождать?! – Перхуров принюхался, сморщил нос. – Да от вас, господин хороший, тоже несет, как от винной бочки.
– Я – самую малость. Ведь понимаю – на святое дело идем! – навытяжку встал поручик.
Сурепов сплюнул под ноги. В бешенстве «главноначальствующий» чуть не ударил командира бронедивизиона.
Чтобы умилостивить начальство, тот поспешно предложил:
– Пожелаете – могу подвезти…
– Черт возьми! Кто предупредит людей в Заволжье?! – спохватился Перхуров.
– Это я беру на себя, – успокоил его Сурепов. – Днем зайду к вам…
– И выясните в конце концов, что это были за ракеты…
Тарахтя по булыжной мостовой, «харлей» пронесся Власьевской улицей. Возле Знаменской башни разбудил спящего постового. Обогнув гостиницу Кокуева, вывернул на Варваринскую. Остановился на перекрестке с Ильинской улицей.
Дождавшись, когда поручик уехал, Перхуров постучался в меблированные комнаты. Сонной дежурной объяснил:
– Не сел на поезд. Не пустите Христа ради обратно?
– Пожалуйста, ваше место ёще не занято…
Что-то удивило дежурную, но что именно – полковник не понял. Закрыл комнату на ключ, взглянул на себя в зеркало и увидел: в петлице красуется георгиевская ленточка – опознавательный знак мятежников.
