Мадам Экс слушала его с большим вниманием.
– Это очень интересно, мсье. Скажите мне, не настанет ли такое время, когда материализации настолько усовершенствуются, что смогут отделиться от своего родителя, от медиума?
– Это фантастическое предположение, мадам.
Она упорствовала:
– Но это не невозможно?
– Совершенно невозможно – сегодня.
– Но, может быть, в будущем?
Раулю не пришлось отвечать, так как в этот момент вошла Симона. Она выглядела слабой и бледной, но явно полностью овладела собой. Женщина подошла и пожала руку мадам Экс, хотя Рауль заметил, как при этом по ее телу пробежала едва заметная дрожь.
– Сожалею, мадам, что вы плохо себя чувствуете, – произнесла мадам Экс.
– Это ерунда, – ответила Симона довольно резко. – Начнем?
Она прошла к алькову и села в кресло. Неожиданно на Рауля, в свою очередь, накатила волна страха.
– Ты еще слишком слаба! – воскликнул он. – Лучше мы отменим сеанс. Мадам Экс поймет.
– Мсье! – Мадам Экс вскочила в негодовании.
– Да, да, лучше его отменить, я уверен.
– Мадам Симона обещала мне один, последний сеанс.
– Это правда, – спокойно согласилась Симона, – и я готова выполнить свое обещание.
– Вы дали мне слово, мадам, – напомнила посетительница.
– Я не нарушу своего слова, – холодно ответила Симона. – Не бойся, Рауль, – мягко добавила она, – в конце концов, это ведь в последний раз… в последний раз, слава богу.
По ее знаку Рауль задернул альков тяжелым черным занавесом. Он также задернул шторы на окне, поэтому комната почти погрузилась в темноту. Он указал мадам Экс на один из стульев, а сам собрался занять второй. Однако мадам Экс колебалась.
– Вы простите меня, мсье, но… вы понимаете, я полностью доверяю вашей честности и честности мадам Симоны, – но все равно, чтобы мое свидетельство было более ценным, я взяла на себя смелость захватить с собой вот это.
Из своей сумочки она достала моток тонкой веревки.
– Мадам! – воскликнул Рауль. – Это оскорбление!
– Предосторожность.
– Повторяю, это оскорбление.
– Я не понимаю ваших возражений, мсье, – холодно произнесла мадам Экс. – Если никакого обмана нет, вам нечего бояться.
Рауль насмешливо рассмеялся.
– Я вас уверяю, что мне нечего бояться, мадам. Свяжите меня по рукам и ногам, если желаете.
Его речь не произвела того эффекта, на какой он надеялся, так как мадам Экс просто бесстрастно произнесла:
– Благодарю вас, мсье, – и двинулась к нему со своей веревкой.
Внезапно Симона закричала из-за занавеса:
– Нет, нет, Рауль, не позволяй ей делать это!
Мадам Экс с презрением рассмеялась.
– Мадам боится, – саркастически заявила она.
– Да, я боюсь.
– Думай, что ты говоришь, Симона! – крикнул Рауль. – Мадам Экс, очевидно, считает нас шарлатанами.
– Я должна удостовериться, – мрачно произнесла мадам Экс.
Она методически принялась за работу и крепко привязала Рауля к стулу.
– Должен поздравить вас, мадам, с таким умением вязать узлы, – с иронией заметил он, когда она закончила. – Теперь вы удовлетворены?
Мадам Экс не ответила. Она обошла комнату, пристально рассматривая панели стен. Затем заперла дверь, ведущую в прихожую, вынула ключ и вернулась к своему стулу.
– А теперь, – произнесла она тоном, который невозможно описать, – я готова.
Шли минуты. Из-за занавеса доносились звуки дыхания Симоны, которое становилось все более тяжелым и хриплым. Затем оно совсем замерло, потом послышались стоны. Потом снова воцарилась тишина, ненадолго, ее прервал звон бубна. Кто-то схватил со стола рожок и бросил его на пол. Послышался издевательский смех. Занавес алькова слегка отодвинулся, и в щель стала видна фигура медиума, ее голова была опущена на грудь. Внезапно мадам Экс громко ахнула. Полоса тумана, похожая на ленту, выползала изо рта медиума. Туман сгустился и начал постепенно обретать очертания, очертания маленькой девочки.
