Последний сегун - страница 7

– Три года?! – поразился Кэйки.

Он заплатил за сеть, забрал ее домой и начал тренироваться в саду у пруда как одержимый. К концу месяца мальчик сумел отточить движения настолько, что сеть расправлялась в воздухе и плавно ложилась на воду. «Ха! Тот рыбак говорил, что на это три года надо, а я за месяц сумел!» – ликовал он.

Это невероятное упорство, которое сопровождало его всю оставшуюся жизнь, зародилось еще в раннем детстве. И хотя умение забрасывать сеть для человека его положения представляло весьма сомнительную ценность, нельзя не подивиться тому, что сын даймё ухитрился быстро и ловко освоить сложное мастерство, которое обычно с трудом постигали люди, чья жизнь напрямую зависела от этих навыков.

Токо Фудзита, ученый муж и один из самых мудрых советников Нариаки, прекрасно разбирался в людских характерах. Усмотрев в Кэйки необычайно одаренного ребенка, он начал бояться за его благоденствие и написал предостерегающее письмо Таитиро Такахаси, главному секретарю резиденции клана Мито в Эдо. В частности, в письме говорилось следующее: «Необычайная сила духа и ловкость могут навредить ему. Его блистательные успехи способны вызвать в людях зависть и недовольство, а сам он, увлеченный стремлением к совершенству, не заметит готовый обрушиться на голову удар. Скажите, пусть не выставляет своих достижений напоказ, а на людях проявляет покорность и почтительность».

«Нет ничего страшнее клеветы и наговоров», – утверждал Фудзита, проявляя глубочайшее понимание жизни и человеческой природы.

Примерно в то же время личный врач сёгуна, Соэки Ито, послал приватное письмо одному из приближенных Нариаки. Ито числился в неофициальной платежной ведомости Мито, за что с радостью выдавал им все секреты бакуфу. К подобному способу добычи информации о том, что происходит в доме Токугава и внутренних кругах сёгуната, прибегали не только Мито, но и все остальные кланы.

Содержание письма Соэки Ито было весьма необычным. В нем высказывалось мнение по поводу состояния здоровья Иэсады – нынешнего наследника сёгуна Иэёси. Сочетавшись браком в возрасте шестнадцати лет с принцессой Сати, Иэёси стал отцом двадцати трех детей, рожденных женой и наложницами. Почти все дети умерли во младенчестве; выжил только один – Иэсада, четвертый ребенок. Теперь ему было уже двадцать пять лет, но добрым здоровьем он, мягко говоря, похвастаться не мог. Ито заявлял, что у Иэсады «весьма слабая конституция». И добавлял: «Особым умом он тоже не блещет». Иными словами, умственные способности наследника были весьма своеобразными, если не сказать сомнительными. Далее в письме говорилось: «Когда он подхватывает простуду и за ним требуется непрестанный уход, слишком большое количество желающих позаботиться о наследнике придворных дам расстраивает его и ему становится только хуже. По этой причине приглядывает за ним только одна, к которой он привык. Учитывая такое безразличие к женщинам, он вряд ли когда-нибудь станет отцом».

Итак, по словам врача, Иэсада не питал интереса к противоположному полу и к воспроизводству потомства не имел ни склонности, ни сил. Далее Ито сделал одно замечание, проявив невероятную политическую прозорливость: как раз благодаря столь скромным умственным способностям Иэсады чиновники наверняка сочтут, что управлять им будет куда проще, чем его отцом-сёгуном.

Ясно, что придворный лекарь передал эти сведения, проявляя заботу об интересах Кэйки Хитоцубаси. Если бы Кэйки был усыновлен бездетным Иэсадой, он оказался бы вторым претендентом на пост сёгуна.