– Оружие есть?
– Истина – мое оружие, проверять будешь? – улыбнулся грамард. Пальцы его поглаживали кожаную дугу седла, украшенную печатью Церкви. Топор был совсем рядом, под красно-золотой попоной, но укрыт в чехле и приторочен к седлу. Герн не улыбнулся в ответ, качнул головой, проезжайте, мол, но ещё долго смотрел им вслед, да так пристально, что Орис чувствовал зуд на шее.
Орис и Кастор въехали на центральную улицу, довольно узкую, так что они были вынуждены спешиться и взять коней под уздцы. Чужаки привлекли внимание; любопытные торговцы и владельцы лавок выглядывали из-за своих прилавков, свистели мальчишки, но не приближались, а липли как мухи к стенам. Подняли головы бездари, что махали метлами на крыльце Ратуши.
Для такого немаленького города, как Бургань, центральная улица была на удивление пуста. Орис огляделся, а потом прислушался и не услышал городского шума, а что еще хуже – шума воды. А ведь совсем рядом текла река Итра, падала с Высокого Края и отправляла свои воды порогами ниже, прямиком в Черное Озеро.
Мощёная камнем дорога, такая же старая, как и тракт, повела их вдоль высоких узких домов, распахнутых дверей, закрытых оконных ставен вглубь кварталов местной знати и богатых купцов, свернула и вывела на площадь, где стоял скромный Собор Святого Ястина, раздутый по бокам, как бочонок пива. Почти прислонившись к собору, высились Палаты, судя по флагам Свободных городов на крыше, здание принадлежало ниварцам. Во внутренней длинной галерее стояли статуи Святых, держа на своих плечах резные своды, мозаика окон играла всеми оттенками синего, три башни венчали пятиконечные звезды. Палаты ниварских торговцев смотрелись изысканнее и богаче собора. Дальше дорога вела под высокими арками на Площадь Гильдий, где на столбах тоже висели яркие флаги – синие, красные, золотые, с символикой известных мастеров. Орис и Кастор проехали мимо розовых кустов, мраморных ликов, под которыми журчали фонтанчики. Оставив позади всю эту красоту, они, наконец, увидели единственный постоялый двор. На ветру тихо поскрипывала вывеска с нарисованным кубком и ножом, а над ней красовалась кедровая ветвь – на севере кедр был символом крепкой крыши, приюта и гостеприимства. Рядом стояли конюшни – гостевые и почтовые.
Трактирщик вышел им навстречу и пошире распахнул двери. Из конюшни тут же выскочил бездарь, чтобы забрать у них коней. Орис бросил ему медяк, и работник довольно засиял. Они вошли в тёмное помещение с низким потолком, где пахло мясом, пивом и сеном. Зимой обычно пол устилали соломой, но сейчас шёл уже второй месяц лета, и пол сверкал новизной и чистотой, доски явно только из плотницкого цеха. Скамейки и столы тоже были новые. Большой зал с камином пустовал.
«Слишком чисто и пусто», – подумал Орис, и по спине поползли ледяные мурашки. Над головой вскрикнула птица, и Орис от неожиданности вздрогнул и поднял глаза. Под крышей висели гнёзда горлов, шумели крылья и раздавался писк молодняка.
Кастор усмехнулся, но тут на него сверху посыпалось сено и сухой помёт. Кастор стряхнул рукава и поморщился – сейчас он выглядел как самый настоящий белоплащник с надменным выражением на загорелом лице. Теперь пришло время Ориса усмехаться – еще немного, и сур потребует компенсацию за нанесенный его цвету ущерб. Насколько помнил грамард, в столице такие истории часто случались.
