Ева склонила голову и посмотрела на свое отражение. Небольшое пятнышко настолько сроднилось с ней, что она его даже не замечала.
– Ты права. Спасибо.
Миссис Рэтклифф одобрительно кивнула.
– Ну, ты готова?
Не дожидаясь ответа, она повернулась и двинулась по коридору, даже не проверяя, успевает ли за ней Ева.
В шоу-руме горели все лампы, освещая стеллажи с готовой одеждой, выставленные в ряд по периметру просторного зала; яркие цвета нарядов на фоне белых стен напоминали румянец на белых щеках. Ева улыбнулась своей лучшей, в стиле Мирны Лой, улыбкой, которая, как она считала, придавала ей уверенности и одновременно отражала красоту и доступность.
Неспешной, уверенной походкой она прошла по центральному проходу шоу-рума к дальней части, где рядом с удобными диванами и стульями располагались столики из бронзы и стекла, заставленные бокалами с шампанским и пирожными. На небольшом диване сидели две женщины, держа в руках по бокалу. Когда Ева подошла к ним, их беседа прервалась. Старшая из них, видимо, миссис Сейнт-Джон, респектабельная и очень стройная, сидела, изящно скрестив лодыжки длинных ног. Она была облачена в твидовый костюм с узором в гусиную лапку; меховая накидка все еще лежала на ее плечах, словно она не собиралась задерживаться надолго. Она была привлекательной женщиной, а в юности, должно быть, считалась красавицей. Возможно, если бы выражение ее лица не выглядело столь мрачным. Разглядывая платье, она не улыбалась и не смотрела на Еву.
– О, мама, оно чудесное, не правда ли? Посмотри, как оно подчеркивает фигуру. Складки почти греческие, не правда ли?
Ева переадресовала свою улыбку другой женщине: более молодой, немного более полной версии своей матери, с русыми волосами и модной стрижкой, прикрытой элегантной шляпкой, с россыпью веснушек на переносице и карими глазами, окаймленными черными ресницами. Но именно улыбка и миниатюрный подбородок оживляли лицо и заставляли Еву жалеть, что они не могли быть подругами.
Ева сделала шаг назад и повернулась, чтобы они могли полюбоваться открытой спиной. Миссис Сейнт-Джон отпила из бокала и произнесла:
– Полагаю, оно смотрится лучше на высоких и стройных.
Сбоку подошла мадам Луштак, которая стояла в стороне, почти невидимая за манекеном, одетым в один из костюмов прошлого сезона.
– Оно было задумано с целью подчеркнуть достоинства женских форм, сделать акцент на талии или создать талию, если ее нет. И, конечно же, длину можно укоротить при необходимости. Это идеальный материал для межсезонья. Оно одинаково хорошо носится и при низкой температуре, и при высокой.
– Может быть, – с сомнением протянула миссис Сейнт-Джон. Она взмахнула рукой. – Пройдись еще немного, мы посмотрим, как оно двигается. Рукава довольно интересные.
Ева снова повернулась к женщинам лицом, поведя плечами, чтобы сделать акцент на колебании рукавов; затем она развернулась и двинулась от них, давая возможность получше осмотреть все платье целиком. Именно в этот момент она заметила мужчину, который сидел, положив ногу на ногу, на одном из мягких стульев. В одной руке он держал сигарету, в другой – бокал шампанского.
– А мне оно, скорее, нравится. – Он улыбнулся, и щеки девушки залились румянцем от столь непринужденного поведения молодого красавца. Ева лишь однажды видела эту улыбку, но с тех пор постоянно встречала ее даже в дневных грезах. Она даже засыпала каждый вечер, кладя под подушку носовой платок в надежде, что улыбка вторгнется и в ночные грезы.
