ГЛАВА 2. СКАЗКИ ДЛИННОГО ЛЕСА
Как брума стал царем зверей
Собрались как-то видимые души на совет – кто у них будет царём.
– Царём должен быть я, – сказал топтун, – я большой и сильный.
– Ты слишком неуклюжий, чтобы быть царём, – ответил прыгун, – пускай буду я – я быстрый.
– Ты служишь людям, – возмутился шептун, – царем стану я, меня все боятся.
– Какой в этом толк, если тебя все боятся, – усмехнулся саммака, – к тебе не подойдут, не спросят совета. Какой же ты царь? Выберите меня – я ловкий, умный и нравлюсь всем.
– Ты постоянно играешь, скрываешься в рослых тянучках, а ещё хвастун, каких поискать, – возразил плащеносец, – а я летаю высоко и всё вижу.
– Даже слишком высоко. Ты редко спускаешься на землю, – сказал остроклювый стрикл, – выберите меня – я и быстрый, и смелый.
– От тебя больше шума, чем пользы, – возмутились звери.
И долго так еще выбирали себе царя. Пока не поняли, что выбирать больше не из кого. Остался брума.
– Ну что же. Если вы закончили, тогда скажу я, – пропищал зверёк, – я маленький, трусливый, не шибко умный, я высоко не летаю и далеко не вижу. Выберите меня – тогда никому не будет обидно.
Поразились звери мудрости брумы, и сделали его царём.
Из собрания сказок Длинного Леса
Ночью в Лесу светло.
На деревьях распускаются цветы – синие, зеленые, фиолетовые, и освещают радужным светом богатый красками мир. Деревья саммаков, деревья плащеносцев, деревья бегунов – саммачки, плащеноски, бегуньи – все стоят группами и светят по-разному. И когда ты идешь по этому Лесу, ты не просто купаешься в цвете, ты начинаешь по-разному думать. Как будто одеваешь очки с разноцветными фильтрами.
Ночью в Лесу шумно. Это не редкие звуки, пугающие днем. Плащеносцы с равнин, дикие топтуны, прыгуны, мелкие хищники, вроде саммак, бегунов, и даже грозные шептуны – все возвратились к деревьям.
Над многочисленными ручейками роятся твердотелки, в зарослях тонких лесных тянучек прыгают нежданчики, любопытные лесные брумы прислушиваются возле своих маячков.
Ночью в Лесу людно. Селения словно плоды чертополоха цепляются к Лесу, и на ночь все эти селения переселяются вглубь. Дороги, заросшие днём, оживают, истоптанные сотнями ног, изъезженные десятками колёс. Иногда одно селение плавно переходит в другое, другое в третье. Но Лес огромен, не объедешь за неделю, места хватает всем.
Быстрорукая была в пути уже которые сутки, изъездила, наверное, половину Длиннолесья. Она искала. Его. Её наречённого. Того, кто подарен судьбой, того, кто должен быть рядом.
И неважно, что говорят бородатые старцы – угасла их молодость, не понимают они в делах любовных. Подумать только – решили заставить её, единственную дочь лучшего воина Леса, самого Заговоренного, отказаться от зова любви и выбрать нового жениха. Как будто любовь – прыгун, которого можно сменить на Посту. Как будто чувства тасуют, как карту в колоде.
С тех пор, как нашли Щербатого, убитого рассвирепевшим топтуном, она обошла все окрестности, прошла все тропинки, искала его на полянах, в Лесу, на равнине. Ни следов, ни даже намека, что же случилось.
