Последний замысел Хэа - страница 56

– Я заблудился, господин.

– А что трясешься?

– Так я боюсь, что ты меня съешь.

– Ха, – засмеялся шептун, – ты слишком маленький, чтобы тебя есть. Вот если бы вырос и стал как бегун. Или там покрупнее.

– Нет, господин, я больше не вырасту, ну если чуток.

– Да ты постарайся. Как вырастешь, приходи. А не придёшь, найду твою семью, возьму вас в пучок и съем. Пучком то оно пожирнее. Ступай. Слишком мал, чтобы стучаться в живот.

Опечалился брума, пришёл домой невеселый, да всё молчит, не рассказывает, что же случилось. Маленькие брумята, братья и брумы постарше бегают вокруг, веселятся, а он встал под маячок и думает, как же быть.

Но ничего не придумал и вышел на дорогу.

А там как раз проезжала карета.

"Пускай себе давит, – думает брума, – выхода нет. Лучше так, чем в пасть шептуна".

Но тут пришла к нему мысль, и брума отъехал.

"Карета, – подумал зверек, – у неё есть колёса. Что, если …"

И пришел к человеку.

– О человек, – пропищал брума, – ты повелеваешь всеми незримыми душами, зверями, птицами, гадами. Снизойди до моей просьбы, не оставь маленькую бруму.

– Послушай, брума, ты интересный зверёк, – сказал человек, – у тебя есть колесики, твои маячки светят ночами и помогают в пути. Проси чего хочешь, выполню.

– Спаси меня, человек. Мне угрожает шептун. Грозится съесть мою семью, если я не поправлюсь и сам не приду на обед. Хочет, чтобы стал вот таким, – и показал на карету.

– Нуу, – рассмеялся мужчина, – таким тебе точно не стать. Хотя… есть у вас что-то общее.

– Колёса! – воскликнул брума, – поэтому я и пришёл.

– Ага, – человек задумался, и почесал свою бороду, – я, кажется, понял. Шептун хоть и грозное, но глупое животное, а карету отродясь не видывал. Сидит в своей берлоге на краю Леса. Вот и подумает, что ты разжирел. Да так разжирел, что стал ленивый и неповоротливый. Иди себе домой, остальное мы сделаем сами.

Брума сказал спасибо и убежал. А человек пошёл к шептуну.

Тот удивился, и даже сначала подумал, что вышла ошибка.

– Это моя берлога, я тут хозяин, – сказал он грозно.

– Да погоди, погоди, – человек показал свои руки, говоря, что пришёл к нему с миром, – я от брумы. Той самой, которой ты велел разжиреть. Он выполнил просьбу и стал большой как топтун.

–Ха, – шептун вылез на свет, – хоть в это и сложно поверить, но чего не сделаешь ради семьи. Веди меня, человек, я проголодался.

Они минули завалы и шли, шли, всё дальше и дальше. Через поля тянучек, рощи берез, поляны зонтиков. Шептун никогда так далеко не ходил. Ворчал он, ворчал…

Пока не увидел карету. Большую и на колёсах. "Вот как, – подумал шептун, – и правда, жирный. Но это брума, ведь только он имеет колёса".

И, долго не думая, прыгнул на козлы.

Чуть лапы не переломал. Кто-то накинул на него веревку, вторую, третью. Из кареты выбежали люди и так обработали шептуна, что тот забыл, что он голоден, забыл, что свиреп – лишь бы вырваться. Не тут-то было – верёвки держали крепко.

Уже не грозный, шептун вопил, кричал, умолял о пощаде. И всё это время он представлял себе бруму – такую маленькую, но такую коварную. Сжалились люди, отпустили животное, и то убежало. Вприпрыжку. Долго ещё подвывал бедолага, сидя в берлоге и залечивая раны.

Да с той поры, как увидит бруму, бочком, бочком, и уходит подальше.

Шептун

Брума, рисунок ребенка

Бесполезный задумался.

Он вспомнил игру, в которую играл ещё в детстве – брума, шептун, саммака. Первый бил второго, второй третьего, третий – первого. Круг замыкался. Как давно это было, но как свежо оказалось. Как будто в голове навели порядок, и теперь каждый кирпичик лежал где положено, свободный от пыли и грязи.