Им оказался Бегун-101. Невысокий, но крепко сложенный парень с густыми бровями, под которыми остро мерцали серые, как сталь, глаза. Сто первый сидел за столиком в углу, попивая воду из бутылки. Сидел один. Его комбинезон был залит кровью, один рукав оторван до самого плеча. Оба кулака перемотаны и шея перемотаны бинтами, и на шее темнеет багровое пятно.
Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, а потом я кивнул.
– Хорошо. Кто тебя так?
– Собаки, – глухо ответил сто первый. – Трёх зарезал, последняя чуть до горла не добралась. Но я извернулся и откусил ей ухо. А потом задушил.
Я снова кивнул.
– Можешь пойти со мной.
– Могу, – бегун пожал плечами и отпил водички. – А на хрена?
– Ствол, броня, медикаменты. Рейтинг и донаты за убийство охотников.
Сто первый осмотрел меня с ног до головы, и настал его черёд кивать.
– Меня устраивает.
– Я тоже с тобой, – встал другой бегун, под номером семьдесят три.
Репликант, почему-то сразу решил я. Наверное, потому, что у парня была слишком гладкая кожа, никаких отметин на лице. У любого человека они есть – будь то шрамы, морщины или следы от юношеских прыщей. А у репликантов откуда? Ребята росли в стеклянных колбах, и «вылупились» сразу взрослыми.
– Нет, – сказал я. – Тебя не возьму.
– Почему?! – возмутился семьдесят третий.
– Не нравишься.
– Слушай, две девятки! – репликант решительно подошёл ко мне. – Я намерен выжить, и с тобой мои шансы увеличиваются. О тебе уже все слышали. Все получили уведомление, что если сдадут тебя охотникам, то получат награду. Я тоже хочу мочить охотников, хочу повысить рейтинг и вырваться с этого сраного шоу.
– Хм. Испытание пройдёшь?
– Испытание? – протянул бегун. – Какое?
– Всё, – скривился я. – Пошёл на хер.
– В смысле?! – взорвался семьдесят третий. Сто первый коротко хохотнул.
– Ты сомневаешься. И комбинезончик слишком чистый у тебя – ни крови, ни грязи. Как ты получил жетон на стадионе? Схватил одним из первых, а потом все три минуты убегал?
Репликант залился краской. Может, он и искусственно выращенный, но эмоции у него настоящие. И сейчас парню стало стыдно от моих слов.
– Ты тоже не дрался, – сказал он.
– Я дрался, просто не в общей куче, как дурак. Так что повторяю: пошёл на хер.
– Сам пошёл, – огрызнулся семьдесят третий.
Громко и обиженно топая, он подошёл к дивану и упал на него, игнорируя насмешливый взгляд сто первого.
– Ну что? – спросил я. – Больше никто не хочет в команду?
Бегуны прятали глаза, а сто тридцатый опять уселся на кресло и, походу, снова чуть не заснул. Пришлось опять швырнуть его на пол и пнуть разочек в пузо, чтобы взбодрить.
– Не спать! Осталось меньше пяти часов! Кто знает, где финиш? А?
– Никто не знает, – сказал сто первый. – Вон там на стене подсказки есть.
Я посмотрел туда, куда он указывал. На одной из стен были написаны и выцарапаны разные надписи и даже какое-то подобие карты. Я подошёл и присел на корточки, изучая настенные послания прошлых бегунов.
Там было много разного бреда и сопливых страданий типа «Мы обречены», «Я не хочу умирать» и «Господи спаси!». Но было и кое-что полезное.
Например, карта. Форма четырёхугольника совпадала с той, что была у меня в интерфейсе, а значит, можно доверять хотя бы частично. На карте был отмечен тот сейв-поинт, где мы находились, а также ещё два, и пунктиром проложен маршрут между ними. Главное – у третьей точки сохранения была нарисована река, указано направление течение (на север) и жирно написан вопрос: «финиш выше по течению?»
