Микки Рамирес: Решила словить хайп, ты же почти звезда.
Джейк Элфорд: Микаэла, я в этой ситуации жертва. Моя бывшая написала мне 37 сообщений и это не считая пропущенных звонков. Выкладывай.
Вздохнув, я отправляю ему ссылку на чат, написав: «введи в поиске мое имя».
Проходит пару минут, Джейк все не отвечает, и когда мне начинает казаться, что он ничего не поймет, приходит ответ:
Джейк Элфорд: Ты поступила как идиотка.
Стиснув зубы, завожу пальцы над клавиатурой, чтобы написать гневное сообщение, но вижу, что он печатает что-то еще:
Джейк Элфорд: В твоем распоряжении была целая комната. Ты могла надеть мою футболку и сделать фото, лежа на кровати – эффект был бы мощнее.
Его сообщение настолько удивляет меня, что я не сразу нахожусь с ответом. Таким образом Джейк говорит, что в этой ситуации он на моей стороне, и я чувствую себя чуть лучше, просто ощущая поддержку. Я была уверена, что он накатает пост о том, что я, как бешеная фанатка, вломилась в его дом и сделала фото.
Микки Рамирес: Спасибо за понимание. И прости за то, что снова втянула тебя.
Джейк Элфорд: Все правильно, никто не смеет говорить плохо о миссис Рамирес. Она мне нравится. Хочешь, могу завтра случайно назвать Пайпер твоим именем? Только представь, как она взбесится. Как минимум еще на +37 сообщений.
Усмехнувшись, я покачиваю головой. Видит Господь, мне действительно хочется этого, но я не решаюсь согласиться.
Джейк Элфорд: Кстати, спасибо за спасенный текст.
Микки Рамирес: Ты нашел его? Нашел север, который искал в песне?
Джейк Элфорд: Это просто текст, Микаэла, в нем не заложено никакого смысла.
Вздохнув, я опускаю крышку ноутбука и возвращаюсь к альбому, но штрихи карандаша в этот раз совсем не яростные, а значит злость отступает, и я потихоньку успокаиваюсь.
Глава 9. Развязанные шнурки и соло
Сегодня точно не мой день. С самого утра льет проливной дождь. Я вымокла до нитки, пока бежала до автобусной остановки, тетради в рюкзаке стали влажными, а волосы распушились и начали виться.
Занятия на стадионе отменены из-за ливня. Мне совсем не хочется сегодня заниматься спортом, поэтому я растягиваю время, долго переодеваясь, за что получаю выговор от тренера.
– Ты сегодня сама не своя, – замечает Оливер, удерживая мои щиколотки на полу, пока я пыхчу, поднимая и опуская корпус тела.
Глянув в сторону разминающихся Констанс и Пайпер, я чувствую злость и внезапный прилив энергии. Ничего не ответив, я лишь крепче сжимаю пальцы за затылком и двигаюсь быстрее, отчего напряженные мышцы живота начинают гореть.
– Мик, поговори со мной.
– Давай после школы, потому что если начну говорить, пока она рядом, то могу взорваться и накинуться на нее.
– Речь опять о Констанс? – с усталостью спрашивает он.
– В данном случае о Пайпер.
По печальному выражению на лице Оливера я понимаю, что он уже жалеет о том, что спросил.
– Порой я чувствую себя психологом на женском ток-шоу. Черт знает, как поймать этот баланс и сделать так, чтобы вы, девочки, перестали ругаться.
– Сколько страсти, – слышу я голос Джейка и как только касаюсь спиной пола, над моей головой появляются карие глаза и довольная ухмылка. – Обо мне думаешь, Рамирес?
– Как всегда, – выдыхаю я, поднимая корпус. – Сегодня ты мне даже приснился.
– Правда? – спрашивает он, когда я касаюсь пола лопатками. – Надеюсь, сон был эротическим?
– Нет, в школу приехал известный продюсер, забрал с собой в Голливуд всех парней из группы, а тебе сказал, что нужно еще поучиться. Ты плакал, плакал и плакал, пока не прозвенел будильник.
