Последняя дочь пустыни - страница 14

– Что же с вами делать? – нависнув над нами, мужчина небрежно бросил на землю конец веревки, которая брала свое начало из крюка в моем плече, – Отправить к остальным? Или к вам нужен особый подход?

Затаив дыхание, я пыталась унять бурлящую страхом и гневом кровь. Рядом послышались шаги. Это подошел еще один воин.

– Девчонку оставлять без присмотра нельзя, – говоря со своим иш'миром без уважительного обращения, он отпил из фляги воды.

– Это почему? Из-за тебя, что ли? До белых стен не дотерпишь? – иш'мир удивленно вскинул брови. Мне показалось, что он дразнит второго, но, видимо, только мне.

– Поганые бахаради!* Только попробуйте ее тронуть! – Таффиль рядом яростно бросился вперед, даже забыв, что ему приходится меня держать, но его с силой и звонкой оплеухой усадили обратно.

– Тише-тише, парень. Я ведь просто шутил… Не нужны мне дикарки, – обвинительно повернувшись к своему командиру, тот воздел руки, – Я о том, что бабы у них хуже мужиков к плену относятся. Боятся в гарем попасть или гордые такие, не знаю… Но то, что она предпочтет подохнуть, чем свободы лишиться, это точно. Поэтому, если хотите для нее правосудия, то нужно следить, чтоб не вытворила ничего. И так вон уже зеленая.

– Ты прав, Догнар. Только я уверен, что пока мы решаем судьбу ее друга, воришки и зачинщика сопротивления, ничего она с собой не сделает. Ведь так, милая? – от самодовольного тона, будто он раскрыл все наши секреты, хотелось закатить глаза. Жаль, что он прав. – Кто ты?

Последний вопрос был задан лично мне.

– Отпустите ее! Я понесу наказание и за нее! —Таффиль опять попытался привлечь внимание, понимая, что то, что я здесь оказалась, хоть и косвенно, но его вина.

– Я знахарка. Хошди, – голос напоминал звук трения лезвия о камень.

– А я думал, хошди совсем другим занимаются, – протянул второй мужчина, кажется, Догнар. Мне не понравилось, как он при этом поиграл бровями.

– Хошди – это буквально кочевники, Догнар, – отмахнулся от своего человека иш'мир, – Знахарка, говоришь? Разбираешься в лекарском деле?

Кивнув, я не стала объясняться, что это сильно преувеличенное определение моих знаний.

– Это интересно … Знахарка, которой еле исполнилось двадцать лет, я прав? Которая дерется как наемник. Водится с повстанцем. Не боится ран и боли. И владеет кобылой, которую ни один поселенец не смог бы себе позволить, работай он хоть всю жизнь…

– Оли мне подарили! – задрав подбородок, я посмотрела ему прямо в глаза. Это что, намек на воровство? Прямая указка на наше бедное существование? Да пусть только попробуют прибрать ее к рукам!

– Тебя задело только последнее? Интересно … – снова повторился иш'мир, усмехнувшись и спокойно встретив мой взгляд.

Разглядывая меня, как диковинную зверушку, он какое-то время молчал, пока не пришел к решению.

– Будем надеяться, что твои навыки такие же неординарные, как и ты сама. Я предлагаю тебе… вам обоим сделку. Пока ты будешь служить мне, тебя и твоего друга не накажут. Когда выполнишь все, что мне нужно, я отпущу вас восвояси, – мужчина проговаривал слова медленно и четко. Будто я могла не понять, что он говорит. Но если это можно было расценить как скидку моему состоянию, то выражение его лица и поза говорили, что он просто-напросто берет меня на слабо и в этой игре нет правильного решения, – А если ты откажешься, тебя отправят в темницу, пока не решат оставить гнить там или продать в гарем какому-нибудь непритязательному хозяину. А твоего друга сначала лишат руки за кражу, потом выпорют за сопротивление, а после отправят в пустошь на рудники.