– Но, зачем тогда вообще нужна искусственная стимуляция, если можно обойтись молитвой и чтением библии? – не унимался я.
– Видите ли, человек, это увлекающееся существо, – терпеливо ответил раввин. – Даже когда наш мозг и выходит самостоятельно на режим откровения, это, за редким исключением, очень нестабильный режим его работы. Очень немногие люди способны долгое время пробыть в этом состоянии. Обычно, любая помеха извне может помешать получению послания свыше. Для вхождения в позитивный транс нужна очень устойчивая и сосредоточенная работа мозга, и И-модуль помогает стабилизировать этот режим.
– Ну, ладно, – наконец сдался я. – Следуя вашему совету, я отправляюсь в гостиницу. Ничего, если я перед сном пройдусь по набережной?
Раввин кивнул, одобрительно улыбаясь, и махнул мне рукой на прощание.
* * *
У реки жизни была своя интересная особенность; от нее шли очень сильные магнитные помехи, и поэтому мобильная связь на набережной была крайне нестабильна. После нескольких неудачных попыток позвонить супруге, я потерял терпение и, войдя во флаер, поднялся повыше, туда, где связь была безупречной.
Удобно откинувшись в кресле, я вызвал жену.
Экран на лобовом стекле аэромобиля озарился мягким светом, включилась голограмма, и я увидел очаровательное лицо Евгении.
– Привет, милый мой. Как у тебя дела? Ты выглядишь несколько усталым.
– Ну, да, есть немного. Зато ты выглядишь просто изумительно.
Она откинула прядь волос со лба, и улыбнулась, блеснув белоснежными зубами.
– Стараюсь для тебя. Ну, так расскажи мне, как прошел твой день?
Я немного рассказал Дженни о своей встрече с раввинами. Внимательно выслушав мой рассказ, она шутливо сказала:
– Похоже, дорогой, тебя все это слегка смущает?
– Не только смущает, но и пугает, и скажу тебе честно, я волнуюсь, и сильно. Почти так же, как пред встречей с Христом.
– А я бы хотела заглянуть в свой духовный мир и посмотреть, что там происходит. Мне почему-то нисколечко не страшно.
– Следующий отпуск проведем в Иерусалиме, и у тебя будет такая возможность.
– Здорово.
– Не понимаю тебя, Джейн. Я, если бы не Христос, ни за что не согласился на такое.
– Ты сначала попробуй. Может быть, тебе понравится.
– Придется, – я глубоко вздохнул.
Евгения рассмеялась.
– Да не переживай ты, Вить. Все будет чудесно. Царь же знает, что тебе предлагать.
– Это, пожалуй, единственное, что меня утешает.
– Ну вот, видишь. Успокойся. Я с тобой.
Ах, Дженни! Она всегда меня утешала в трудные моменты жизни. Что бы я делал без ее поддержки? Прошло всего несколько минут нашей беседы, и все мои беспокойства бесследно исчезли. После этого я спал, как младенец, и проснулся свежим и полным сил, готовый на любые подвиги.
В лаборатории было тихо.
От вчерашней непринужденной деловой атмосферы, казалось, не осталось и следа. Сегодня все было торжественно и возвышено.
Когда я вошел, мне все без исключения сотрудники поднялись навстречу, и каждый лично пожал мне руку.
– Волнуетесь? – спросил раввин.
– Немного, – ответил я.
– Выспались хорошо?
– Да.
– Ну, тогда в путь? – Орна усадил меня в кресло, пристегнул к моим рукам и ногам с десяток датчиков, и надел на меня какой-то шлем.
Я ощутил холодное прикосновение гладкой поверхности сенсоров на своем лбу, висках и шее.
– Теперь постарайтесь полностью расслабиться.
Последовало легкое головокружение, похожее на состояние погружения в сон, по рукам и спине побежали мурашки. У меня возникло странное ощущение, будто я раздуваюсь и становлюсь больше, чем все происходящее, после чего я потерял связь с окружающим миром.
