- Идём, - буркнула, кутаясь в плащ, - нам ещё улики отмывать.
Сказала и опомнилась, что это вообще-то моя проблема, а не наша общая, но соседка на моё заявление никак не отреагировала. Подхватила меня под руку и бодро зашагала в направлении дома.
4. Глава 3
***
Всё оказалось не так страшно, как расписала Мали. Всего-то несколько кровавых отпечатков руки на стене в коридоре и следы на полу, ведущие от кухонного подоконника прямиком к моей комнате. Ну и само окно было изрядно испачкано. В принципе логично, входная дверь у нас выходит на хорошо освещённую улицу, да ещё и людную, в пятничную-то ночь. А кухонное окно со стороны задних дворов, и воспользоваться им, учитывая мой ужасающий кровавый вид, было более чем разумно. Вот только в домах съёмного типа, квартиру в одном из которых мы и снимали, предусмотрены полуподвальные этажи для хранения различного хлама, садового инвентаря и прочих вещей, не нашедших своего места в квартире. Следовательно, окно находится на приличном расстоянии от земли и я просто физически не могла до него добраться! А открыть внутреннюю щеколду и подавно, с пространственными манипуляциями у меня дела обстоят хуже некуда, потому что для них чёткая направленность потока нужна, а для этого жёсткий контроль силы и концентрация необходимы. Вывод напрашивается сам собой – меня кто-то принёс. Кто-то, обладающий хорошей физической подготовкой и умеющий не только проникать в чужое, защищённое стандартными магическими охранками помещение, но ещё и влиять на сознание. А моё сознание, между прочем, защищено от стороннего воздействия. Это общая практика всех школ долины. И что мы имеем в остатке? Меня кто-то подчинил, извазюкал в крови, притащил домой, виртуозно обойдя защиту квартиры и мою собственную защиту, уложил спать и сделал вид, как будто так и надо!
В процессе уборки я успела придумать себе целую толпу врагов, и уже даже начала разрабатывать стратегию защиты. Всё испортила соседка.
- Слушай сюда, - заявила она, когда мы сгребли изгвазданное постельное бельё в мешок для прачечной. – Я просканировала все помещения, никого, кроме тебя, здесь не было.
- Не верю! – выдохнула я. – Сама подумай, я бы не взобралась на подоконник.
- Верь - не верь, а факт остаётся фактом, - отрезала Мали. – Я была осторожна, использование сканирующей магии не засекли. Но нам нужно как можно быстрее разобраться с этим делом.
- Мали, я сейчас немного растеряна, давай мы завтра это обсудим, - намекнула на то, что мне не помешало бы побыть одной.
- Хорошо, - неохотно согласилась соседка. – Но утром мы с тобой всё обсудим.
Я согласно кивнула и скрылась в своей комнате.
Передо мной стояла задача – перестелить постель и затереть кровавые следы на полу. И я не позволила себе дрогнуть – взялась за дело сразу же. Достала из шкафа чистые, хрустящие простыни и направилась к кровати. Наклонилась, чтобы поправить матрас и замерла.
У ножки кровати лежал кулон. В нём не чувствовалось никакой магии – обычная подвеска на кожаном шнурке. На украшенной искусной резьбой костяной основе покоилась овальная янтарная капля размером чуть больше ногтя большого пальца. Но как же ярко переливался свет восходящего солнца в янтаре! Рука сама собой потянулась к кулону. И темнота…
***
Она медленно выпрямилась, потянулась, разминая уставшее тело. Слабое… Непростительно слабое, неразвитое тело. Его, как и личность, она воспринимала как нечто чуждое. Девушка, чьи воспоминания мелькали в сознании калейдоскопом, казалась ей глупой, несуразной, слабой, беззащитной до неприятия. Единственным «своим» воспоминанием была встреча со странной жрицей и последующая неудачная охота. Да и как ей быть удачной, с таким никчёмным телом? Но это поправимо! Она уже начала работу над ним, немного терпения, усердия и оно будет соответствовать. Охотник не имеет права быть слабым! Единственным, что не вызывало у неё неприязнь, было имя. Оно, пожалуй, ей подходило. Вэл – звучит сильно.
