Последняя из рода Жар-Птиц. На перепутье миров - страница 28

Иван засмеялся, заметив мою реакцию и окончательно разрядив обстановку. Я не стала больше доставлять ему удовольствия своим смущением, отошла к окошку и выглянула во двор.

– Расходятся, – заметила, глядя, как деревенские начали разбредаться по избам.

– Давно пора, – зевнув, отозвался Иван. – Чай, не светлый день на дворе.

Я кивнула не оборачиваясь. И прикрыла ладонью сорвавшийся зевок. Действительно, пора бы уже на боковую. В отсутствии привычных раздражителей в виде телефона и компьютера я постепенно возвращалась к правильному ритму жизни.

Когда в избу вернулись староста с женой, Иван уже закончил свои процедуры и облачился в рубаху. Он потянулся убрать за собой миску, но хозяйка дома шлёпнула его по рукам.

– А-ну сиди, сама справлюсь. Ишь хозяйничать тут удумал. Отдыхай, покуда время есть. Я тебе в сенях постелила, а Алёнушку здесь устроим. За конём твоим Златозар присмотрел: накормлен, напоен, в конюшне устроен. А вы, коли не голодны, спать ложитесь.

– Благодарствую, матушка Радмила, дед Агний, – поклонился чете хозяев Иван и, бросив на меня многозначительный взгляд, улыбнулся. – Спокойных снов, Алёнушка. Завтра с петухами отправимся в путь.

Я улыбнулась ему в ответ и едва заметно кивнула.

Завтра начнётся наше приключение, уже без навязанных спутников. Без хитрой Марьянки и её попыток соблазнить Ивана.

С этими мыслями я и уснула, чувствуя умиротворение и благодать.

А утром подскочила от оглушительного «Ку-ка-ре-ку!», прозвучавшего прямо над ухом.

Спросонья подобный будильник вызвал у меня приступ паники. Вскочив в кровати, я едва не столкнулась с клювом грозной птицы.

– Петух?! – не нашла ничего более оригинального, чем сообщить очевидное.

– Алёнушка, я же предупреждал: встанем с петухами. – Только теперь я увидела Ивана, который стоял возле моей кровати и выглядел как-то уж слишком довольным. Осознание пришло с задержкой, но всё же пришло. Петуха притащил ко мне на одеяло именно богатырь мой… славный!

У меня руки зачесались отправить в ухмыляющееся лицо Ивана подушку, но вовремя вспомнила, что я вообще-то не у себя дома, а в гостях. Как на подобное отношение к личному имуществу посмотрит староста и его жена? Нет, так не пойдёт.

Решив, что петуха я Ивану ещё припомню, сползла с кровати и спохватилась. Это у нас в двадцать первом цивилизованном веке подобная полотняная рубаха до пят с закрытыми рукавами сойдёт за верхнюю одежду, а здесь в таком показаться молодому парню было верхом неприличия. Ойкнув, прикрылась одеялом.

– Поди прочь, Иванушка, дай одеться!

Со смехом Иван подхватил возмущённого такой наглостью петуха и, обернувшись у порога, сказал:

– Собирайся скорее, Алёнушка, а то придётся мне вернуться и помочь.

И подмигнул, зараза такая!

Титанических усилий стоило мне не послать ему вдогонку подушку. А когда я, наконец, осталась одна, отбросила одеяло и судорожно начала одеваться. Без умелых рук помощниц облачаться в бесконечные сарафаны да рубахи было сложно, где-то я наверняка успела ошибиться, в чём-то схалтурить. Но кто там под юбки мне заглядывать будет?

Заплела косу, уже привычно закрепив её лентой. Делала всё на ощупь, так как зеркала поблизости не нашла. Ну да не на подиум иду, сойдёт.

Когда я вышла к хозяевам, на столе уже ждал нас горячий завтрак.

Разговаривали мало. В противовес моему бурному пробуждению за столом царила атмосфера собранности, серьёзности и словно даже напряжённости. Каждый думал о чём-то своём, а я старалась не глазеть на обитателей избы и не отставать от Ивана в неравной борьбе с кашей.