Ноги лизнуло обжигающим жаром. Кажется, ткань моего подола занялась огнём, по крайней мере, так ощущалось. Прыжок длился секунду и целую вечность, а когда мы приземлились с другой стороны костра, я не удержала равновесия и рухнула на Ивана. Думала, что он остановит моё падение – молодой богатырь уже не раз показывал свою силушку. Но в этот раз, движимый инерцией, Иван завалился на спину, и я оказалась сверху, плотно прижатая к разгорячённому мужскому телу его же тяжёлой ладонью.
Сердце так неистово стучало, что я всерьёз испугалась приближения инфаркта.
– Ванька, вы горите! – крикнул кто-то из приятелей Ивана.
Я растерялась. Всё же ощущение жара в ногах не было фантомным воспоминанием, подол моего платья действительно загорелся!
Иван, не будь дураком, среагировал мгновенно. Ловко перевернув меня на спину, он очутился сверху. Ощупав взглядом лицо и грудь, удостоверился, что огонь их не коснулся. Вскочил, дёрнул меня на ноги и, пока я неловко балансировала, пытаясь удержать равновесие, пригоршнями щедро осыпал меня всю пыльной бурой землёй. Всего за мгновенье я из относительно чистенькой русской девушки в белоснежном с вышивкой наряде превратилась в грязную замаранную босоногую цыганку с подпалённым у щиколоток подолом.
Зато цела. И вроде даже без ожогов обошлось.
– Сп-пасибо, – тихо буркнула я. – Наверное…
И громко чихнула.
Тишина, воцарившаяся после предупреждения об огне, взорвалась нестройными смешками, которые вскоре подхватили все присутствующие на полянке.
Я же смотрела лишь на Ивана. Он, отряхнув ладони о штаны, глянул на меня без тени веселья.
– Прости, – сказал он так тихо, что услышать его смогла лишь я. – Забылся. Думал, подхвачу тебя повыше, не зацепит пламя.
Я кивнула. Уж кто-то, а он точно мне зла не желал. Не после того спасения в лесу. Если кому и могла я доверять здесь, то только Ивану.
– Всё хорошо, не переживай, – успокоила я его. – Теперь можно отдохнуть? Или нужно ещё как-то доказать, что я девушка приличная?
Ну, совсем без сарказма не вышло, что поделать. Иван смутился от моих слов, чувствуя за собой вину.
– Только ежели сама пожелаешь… Скоро девки венки пускать по реке будут.
Венки! Точно. Была ж такая традиция.
– Ты же принесла с собой венок? – уточнил Иван, заглядывая мне в глаза.
Я невольно коснулась волос на макушке. Мы с подружками мало смыслили в обрядовых традициях. Давно ещё читала, что каждый цветок в венке на Ивана Купала что-то своё значил. Но кто ж всё упомнит? Поэтому сплели из того, что было под рукой, – в основном полевые да лесные цветы. Вот только пока я из одного мира в другой скакала, пока по лесу бегала от волка да за жар-птицей, украшение своё традиционное ожидаемо потеряла.
– Потерялся? – понимающе заметил Иван. Я лишь кивнула. – Не печалься, придумаем что-нибудь. Сейчас схожу к Марьянке…
– Только не к ней, – быстро проговорила я и прикусила губу. Ну вот, опять язык вперёд разума убежал.
Иван несколько мгновений соображал. Смотрел на меня и прикидывал, отчего гостья иноземная так против его сестрицы названой настроена. И, видимо, так ничего и не придумал. Вздохнув, смирился с моей чудаковатостью и примирительно сказал:
– Хорошо, Алеську попрошу. Она девка добрая, жалостливая. Скора на подмогу.
Я улыбнулась. Алеська так Алеська. Я и без венка бы прожила, но раз тут так чтут традиции, лучше не выбиваться из общества. И без того довольно внимания к себе привлекла.
