Ужин тянулся нескончаемо долго, и мне принесло невероятное облегчение, когда он закончился. Однако, гости еще не собирались уходить, и я была очень удивлена, когда ко мне подошел Анторис, и предложил прогуляться по ночному парку. Мне не хотелось никуда с ним идти. Но весь вечер он вёл себя очень дружественно, и я боялась нарушить наш хрупкий мир. Мы молча вышли на улицу, неспеша направившись по зеленой аллее, освещенной тусклыми фонарями. Я напряженно ждала его вопросов, ведь ради этого он решил со мной пройтись. Но он молчал, словно что-то тщательно обдумывая.
– Почему ты ушла с конференции? – наконец, спросил он, нарушив тишину.
Я замерла, не ожидая именно этого вопроса. Странно, что его это интересовало.
– Я… плохо себя почувствовала – соврала я, не желая изливать ему душу. Но он это понял, и в низком голосе послышались нотки скрытой грусти.
– Мне казалось, что такая отчаянная девушка должна говорить только правду. Ты ушла из-за меня?
Я остановилась, растерявшись, как провинившийся ребенок. Меня одновременно задел и удивил этот вопрос, заставив слегка покраснеть.
– Почему ты так решил? Разве я не могла уйти по другой причине?
Анторис тоже остановился, внимательно всматриваясь мне в глаза.
– Могла, но ушла из-за меня. Знаешь, Иленния, я давно хотел поговорить с тобой. Наше общение в последнее время складывается не очень хорошо. Я долго пытался вспомнить причину наших разногласий, но у меня ничего не получилось. Мне кажется, нам надо прекратить бесполезные придирки друг к другу и стать друзьями, такими, как в детстве. Что ты на это скажешь?
Это был второй шок, который я испытала за этот вечер. Анторис предлагает дружбу! Человек, которого я всегда считала врагом, теперь решил стать моим другом! Какой бред… Что он затеял? Неужели он думает, что я поверю в его искренность, после нескольких лет унижений, которые он доставлял мне каждый раз при встрече? То, что они с отцом сегодня такие добрые и хорошие могло означать только одно – они пытаются пустить нам с матерью пыль в глаза, чтобы заставить играть на их стороне. Боже мой, как примитивно и предсказуемо! Неужели Анторис думает, что я этого не понимаю и считает меня совсем недалекой дурочкой? Меня начал бить нервный озноб, и я лихорадочно соображала, что ответить. Наверное, надо было изобразить радость и подыграть ему, но я не могла. Мысль о том, что придется притворяться, если я приму его дружбу, просто сводила с ума. Нет, лицемерить я не умею. Наверное, это невыгодно и непрактично. Но так уж меня воспитали.
– Думаю, ты ошибаешься, что между нами возможна дружба. Мы с тобой очень разные, и всегда были по иные стороны мировоззрения. Мне кажется, что лучше не притворяться друг перед другом. Это будет честнее.
Анториса передернуло, и ему стоило больших усилий продолжать говорить спокойно, правда, не долго.
– Ты считаешь, что я притворяюсь, предлагая дружбу? Неужели мне больше делать нечего, чем разыгрывать перед тобой спектакль? Я давно хотел исправить ситуацию, но ты не давала мне возможности! – он нервно провел рукой по коротким темным волосам, и его голос почти перешел на крик.
– Ты просто избалованный ребенок, который не видит дальше собственного носа! И если кто притворяется, так это ты! Не надо всех мерить по себе, Иленния!
Его обидные слова подняли бурю негодования в моем сердце. Вот, что он думает обо мне на самом деле! Ну нет, надо прекращать это бесполезный разговор! Мое возмущение закипело быстрее здравого смысла, и слова, как пощечина, сорвались с дрожащих губ.
