Она не боялась ни какой операции. А, что её бояться, если она приведёт к долгожданному свету, радости. Боль? Боль она вытерпит любую, только бы стать, как многие девчонки. С быстрой и лёгкой походкой. Бегать, танцевать, смеяться от счастья, нравиться. И всё случилось, но, совсем не так, как она представляла себе своей юной головкой.
Долгие семь месяцев лежания в гипсе, от груди до самых кончиков пальцев. Невыносимая боль, которая подчинялась, только сильнодействующим препаратам. Неудобства. Потом хождение с многокиллограммовым панцирем на костылях.
Падение, но сам ты не можешь подняться, а дома с тобой, только братья и сёстры – подростки, не пригодные для такого дела. И ты вынуждена лежать часами на земле, пока не появится кто – то из взрослых и не поможет встать.
К этому времени, Нину мать привезла домой, по совету доктора, делавшего операцию. Нечего ей дышать тут загазованным смрадом, везите её на чистый воздух, на деревенские продукты. Ей будет нужно много сил, чтобы подняться на ноги, – сказал он.
Матушка, узнав в своё время про операцию, взбунтовалась. Но потом, делать нечего и она смирилась. И, даже, хоть и не часто проведывала в больнице свою внучатую племянницу, конечно же, потеряв всякую надежду на то, чтобы управлять этой девочкой, как ей хотелось. Вот уж упрямая? И в кого только?
Но, чтобы взять её к себе после операции, на какое – то время, не могло быть и речи. Кто будет ухаживать за такой больной, когда у неё самой дел невпроворот? Да и жизнь её личная, не позволяла тратить своё драгоценное время, на такое долгоиграющее милосердие. Годы мчатся, а тут пахнет не одним месяцем. Пусть родители заботятся об этой строптивице. Ну, выдала, так выдала девка.
Родители, не меньше Елены Дмитриевны были расстроены этим шагом непослушной дочери, но, куда деваться. Смирились и взяли девочку домой, хоть и тяготились ею. Она была им нужна на ногах, пусть и не здоровых, но, чтобы помогать. А, тут, такая обуза.
Время не стоит на месте. Здоров ты, или болен. Счастлив и не очень. Говорят, нужно подождать, придёт время. Нет. Время только уходит, причём безвозвратно.
Но, вот и снимают гипс, и Ниночке остаётся, только заставить ножку слушаться хозяюшку. А это, сгибаться, разгибаться и бежать лёгкой походкой на танцы, вечеринки. Ей хочется быстрее дождаться результата операции и похвастаться перед односельчанами, что и она теперь, такая же быстрая, можно сказать – порхающая, а главное – не хромает.
Но, не тут – то было. Самое главное впереди. Она ещё не знает, что её тазобедренный сустав уже не сможет никогда работать. За пятнадцать лет, что она про хромала, головка сустава стёрлась и, его пришлось просто закрепить и оставить без движения.
Первый в её жизни обморок. Чувство безысходности. Значит всё напрасно? Ей никогда не взлететь? Не почувствовать лёгкость движения, быстроту бега? Не кататься на коньках, не ездить на велосипеде? Не танцевать зажигательный твист и шейк? Не, не, не.
Но молодость берёт своё. Она такая. Сильная, смелая, безрассудная. Всё прошло. Она научилась обуваться, надевать чулки. Молодость со многим справляется. Боль физическая постепенно ушла, ну, а душевная? Душевная, так и осталась, замерев где – то глубоко- глубоко в её юном сердечке. Выше головы не прыгнешь, вот уж права пословица.
Походка её, конечно же, не стала летящей, но и изменилась кардинально. Стала своеобразной. Она больше не хромала, так вроде немного несла бедро. В остальном не уступала большинству сверстниц. Пела, танцевала, хоть и не самые подвижные танцы, но танцевала.
