Последняя проделка Ходжи Насреддина - страница 9



«Тебе же сказали: принести всё, что нужно к плову. Набрал – и шёл бы себе восвояси. Зачем ты, к примеру, прихватил тыкву?» – раздражённо прошептал внутренний голос.

Но Ходже было не до схоластических споров. Зачем, почему…

Он и сам не знал, отчего его так прорвало. Никогда в жизни он не был охотником до чужого добра – и на тебе!



Но хозяин огорода так участливо смотрел на него, что Насреддин тут же со слезой в голосе произнёс:

– Ты не поверишь в мой рассказ, о владелец этого изобильного огорода! Не поверишь… – и он утёр глаза рукавом халата.

– Отчего же? – благожелательно ответил тот. – Я внимаю тебе, о честнейший из всех мужей, кои когда-либо встречались на моём пути.

К чести Насреддина – и об этом надо сказать прямо – он покраснел.

На хозяина огорода изменение цвета лица похитителя никак не подействовало. Он прекрасно понял, кто стоит перед ним. Ему было чрезвычайно интересно, как признанный балагур вывернется из этой ситуации.

Насреддин приободрился:

– Я бы и сам не поверил, скажи мне кто-нибудь, что подобное возможно. Но это произошло.

– Так что же всё-таки случилось?

– Иду я себе по дороге, спешу по неотложным делам, как вдруг именно в этом месте поднялся страшный вихрь. Ты, конечно же, этого не заметил? – с надеждой спросил Насреддин.

– Не заметил, – успокоил его огородник. – Я в то время находился в другом месте.

– Так вот, – ухватился за последнюю фразу Ходжа, – этот вихрь перебросил меня через твою ограду. Чтобы меня не унесло за пределы кишлака, я начал хвататься за всё, что попадалось под руку. Веришь ли ты моим словам, о благородный слушатель?

– Верю каждому слову, – с трудом скрывая смех, успокоил его хозяин. – Мне только одно непонятно: каким образом то, за что ты хватался, оказалось аккуратно сложенным в мешок?

– А вот над этим, – заметил Ходжа, – я размышлял как раз в тот момент, когда ты похлопал меня по плечу.

– Это бы и меня повергло в изумление, – согласился с сочинителем незатейливой истории владелец огорода.

– А сейчас… – поспешно нагнулся к мешку Ходжа Насреддин, – с твоего позволения, я аккуратно уложу эти аппетитные дары природы на место. И с большим сожалением распрощаюсь с таким интересным собеседником.

– Оставь, – утирая набежавшую слезу, сквозь смех вымолвил тот. – Я был свидетелем того, как тебя обчистили в чайхане цыгане. Забирай мешок и ступай домой с богом.

– Но я обязательно с тобой рассчитаюсь, о самый благородный и добросердечный из всех кишлачных огородников! Клянусь Аллахом! – воскликнул Ходжа и торопливо зашагал прочь.

А ну как этот добродушный чудак передумает?

– Не сомневаюсь, – улыбнулся ему вслед собеседник.

Дома женщины благожелательно встретили Ходжу и отправили отдохнуть на любимую крышу, пока подоспеет плов.

Абдулла на свободе

Сидевший в яме узник собственной глупости начинал утро с того, что принимался безутешно оплакивать свою судьбу. Ночами он, скрежеща зубами, посылал в адрес Ходжи Насреддина такие проклятия, что у его соседей, многолетних, видавших виды сидельцев, душа уходила в пятки.

Он и просидел бы в зиндане до скончания века, если бы в кишлаке не появился человек, проливший долгожданный бальзам на его истерзанную душу и обессилевшее тело.

Оказалось, в благословенном Самарканде, любимейшем детище великого эмира, который он повелел денно и нощно украшать невиданной красоты дворцами, мечетями, садами, по сей день приводящими в восторг любознательный люд, скончался богатый родственник Абдуллы, оставивший ему солидное наследство.