Она помнила Зелу, которая явно не была человеком. Помнила дракона. Даже то дерево, которое нашептывало разговоры влюбленных.
И больше ничего.
– Вы в порядке? – услышала она и подняла голову.
Перед ней стояла та самая темноволосая девушка. Теперь на ней была кожаная куртка. Позади нее стояла Рия Брейхер, кутаясь в меха.
– А? Что? Да. Конечно, – рассеянно отозвалась Шелл.
– Вам понравилась лекция? – спросила Рия.
– Математика слишком сложная. Я не все поняла.
– Это лекция в основном для математиков. Вы учитесь на факультете физики или математики?
– Нет. Я уже отучилась.
Ответ пришел сам собой, и Шелл поняла, что это, видимо, правда. Что-то же она должна была знать. Чем-то же должна была увлекаться. Заниматься. И вряд ли этим чем-то была семья.
Внутри кольнуло.
Или все-таки семья?
– Темнеет, – сказала девушка, кутаясь в свою курточку. – Ночь будет холодной. Вас, наверное, стоит подвезти? А то у нас тут… – она замялась.
Шелл указала на себя пальцем и вопросительно приподняла брови.
– Да, вас.
– На чем?
– У меня машина. Тут недалеко, пойдемте.
Пока они втроем шли вдоль темнеющей улице, в трехэтажных кирпичных домиках зажигался свет. Из труб начинали виться струйки белого дыма. Рия шла позади, и Шелл показалось, что той не особо хочется говорить. Поэтому она спросила у девушки:
– А вам понравилось?
– Очень. Но я тоже не все поняла. Потому что я еще не студент, – она вздохнула.
– Удивительно, – вмешалась в их разговор Рия. – Вы задавали очень хорошие вопросы.
– В этом году не прошла по квоте. Брали тридцать человек. Я была тридцать второй. Не так обидно, как если бы была тридцать первой, – она улыбнулась. – Но в следующем году я пройду. И тогда смогу жить здесь. – Она окинула затихающий темнеющий город рукой.
– Кстати, как вас зовут? – снова поинтересовалась Рия.
– Аннабель. – Это имя! Важное имя. Очень важное имя. – Но все зовут меня Белль. А вас?
– Шелл, – прошептала она.
– Отлично! – Белль заулыбалась.
– Красивое имя, – сказала Рия и повернулась к Аннабель. – Так вы хотите переехать в город?
– Да, – ответила она застенчиво. – Там, откуда я, совсем мало людей. Я хочу чего-то другого. Относительно близко к дому, но при этом настолько далеко, что не придется каждую неделю плавать с отцом на его ржавой посудине. Мы ловим рыбу, – пояснила Белль.
– Значит, вы с севера? – уточнила Шелл, которая пыталась разобраться в географии этого мира.
– Вы слышали о землях Дану[9]?
– Возможно, – сказала Шелл, хотя и не была точно уверена.
– Это острова на северо-западе континента. Не Северный Калотт[10], а дальше, гораздо дальше в море.
И она начала рассказывать.
Перед глазами Шелл раскинулось холодное серое море, по которому бежала крупная рябь. Ветер там никогда не утихал, волны бились о камень, а на утесах гнездились птицы, невозможно много, не сосчитать, не охватить взглядом. Солнце показывалось редко, очень редко, просвечивало сквозь рваную ткань облаков, светило, но не грело. В том краю никогда не становилось тепло – лишь пару-тройку дней в году можно было скинуть куртку.
Она представила себе земли Дану как наяву.
Все встало на свои места. Какой-нибудь далекий потомок перешедших фейри. Капля способностей, щепотка сочувствия и непреходящая тоска по далеким землям. Такие нигде не могли прижиться. Им приходилось постоянно странствовать. Их не хотели принимать. Она таких знала. Точно знала.
Может, она и сама была такой.
