– И что же вы берете за желания и ответы? – Аннабель вежливо улыбнулась.
Ведьма улыбнулась в ответ, и на мгновение показалось, что она не сидит на троне, а находится гораздо, гораздо ближе.
– Нечто равноценное.
Надо же. И правда, сетевой маркетинг.
Аннабель указала на фреску на потолке:
– Вы были на том озере?
– То озеро существует во многих мирах, – ведьма улыбнулась.
– И что там? Что там происходит, в этом озере?
– А что ты готова отдать за ответ?
Аннабель сглотнула. Она пришла сюда не за этим.
– А за чем? – спросила ведьма.
– Мне нужно найти человека. Я не знаю, где искать. Я думала, что смогу почувствовать, но… дорога вывела меня сюда. Не знаю почему.
Ведьма протянула руку к ней.
– Ты устала.
– Я… – Аннабель помедлила, но все же подошла поближе к постаменту. – Я чувствую себя странно. Иногда мне кажется, что я здесь уже так давно. Но прошла всего пара дней.
– Дней? – задумчиво спросила ведьма, склонив голову. – Повезло. Река-между-мирами благосклонна к тебе. Я бродила по мирам много дольше. Годы, может, десятилетия. Может, даже столетия. Скажи мне, кого ты ищешь? – вкрадчиво спросила она.
– Ее зовут Саншель Дорн.
Аннабель показалось, что ведьма вздрогнула.
– Что тебе до нее?
– Она моя подруга.
– Чаще сюда приходят из-за любви, а не из-за дружбы.
– Дружба – это тоже любовь, – ответила Аннабель, посмотрев ведьме в глаза. – И я должна найти Саншель. Я хочу, чтобы она вернулась к нам. Ко мне.
Ведьма засмеялась. Громом на небе, лавиной в горах, камнепадом с вышины.
– Она не вернется. Она потеряна. Навсегда. А даже если и вернется, то будет уже не она.
Аннабель вдруг осела на пол, потому что ноги вдруг перестали держать ее. Осела на мягкий фиолетовый шелк. Судорожно выдохнула. Она почти не чувствовала Саншель. И теперь… теперь…
Если даже ведьма говорит, что Саншель потеряна, то что теперь делать?
Она почувствовала, как зрение затуманилось из-за подступивших слез. Аннабель долгие годы не плакала, заставляла себя не плакать, особенно если кто-то мог увидеть. Она не хотела, не могла показывать слабость. Но сейчас… Сейчас…
Да разве ведьма никогда не видела чужих слез? Наверное, видела постоянно. Люди приходят за чем-то и отдают что-то. Разве они не плачут?
– Может, вместо этого ты хочешь, чтобы я отправила тебя к твоему дорогому Айвину? – улыбнулась ведьма и прошептала, казалось, в самое ухо: – Я могу это сделать. Я могу перенести тебя к нему.
– И что ты возьмешь взамен?
– Саншель. Или Эйрика. Кого выберешь. Одну любовь за другую.
Аннабель покачала головой. На это она никогда бы не пошла.
– А время назад повернуть ты сможешь? – она уставилась ведьме в глаза.
– Как я уже сказала, время везде идет по-разному. Реальности наслаиваются друг на друга, создавая парадоксы и временные петли, которые нельзя распутать. Причинно-следственные связи рушатся. Будущее начинает влиять на прошлое, на настоящее, на несуществующее, на то, чего никогда не будет.
Аннабель сжала губы.
– Я бы могла тебе помочь. – Ведьма развела руками. – Я бы хотела помочь. Больше всего на свете. Но эти законы придумала не я.
– А кто тогда? – выкрикнула Аннабель и почувствовала, как голос ее зазвенел.
– Разве кто-то должен был? Законы не придумывают, законы описывают, ты же знаешь.
Да, ведьма права. Законы не придумывают. Аннабель встала, утерев засыхающие на щеках слезы.
– Я бы хотела, чтобы все было по-другому. Чтобы Саншель вернулась.
