– А где кошка? Столько фотографий с ней.
В дверном проёме одной из комнат появилась кошка. Сразу было понятно, что это девочка. Морда лица девичья. Хвост вокруг ножек, спокойные немигающие глаза.
– Я так рад, мадам. Я не один, а это вдвойне приятно, – обратился мужчина к кошке. – Хотя меня не предупредили, но у меня есть чем вас порадовать.
Мужчина решил покормить кошку, он гость, с пустыми руками к дамам приходить некрасиво. С удовольствием услышал собственный голос, обрадовался ему как кошке. Думал, что челюсти не разожмёт от злости, так свело. Ан нет! Заговорил и не мог остановиться. Рассказал кошке о себе, жене, дочери, о бывшей квартире.
– Но у вас уютнее, значит, у вас лучше.
Кошка оставалась в той же позе, в какой и увидел её, но при звуке открываемой баночки с икрой мойвы привстала и вошла на кухню.
– Я рад, что вы не отказались составить мне компанию. Где же ваша миска? – Гость обвёл взглядом кухню. Кошка смотрела в сторону мойки. Мужчина открыл её створки. Там стояли две вымытые мисочки. – Понятно. Вас кормят один раз в день, на ночь, пока хозяева не вернутся. Пьёте вы где?
Кошка пошла в ванную комнату. Там из неплотно прикрытого крана капала вода в раковину. Прыгнула на край, похлебала воду и вернулась.
– Это небезопасно – отставлять кран в таком состоянии. Ну да ладно! Давайте кушать.
У мужчины, пока он доставал и нарезал продукты, разыгрался аппетит. Он много ел, и всё, что клал себе в рот, в малых дозах оказывалось в тарелке у кошки. Кошка всё обнюхивала, а ела выборочно.
– Талию бережёте?
Кошка поглядела на него долгим немигающим взглядом.
«Ещё чего! Сам ешь эту отраву».
Оглянулась на то, что осталось в миске, подумала о чём-то. Затем старательно поскребла лапой линолеум, как бы прикапывая оставшуюся пищу.
«Не поймёт ведь…» – подумала кошка и посмотрела на человека.
– Несъедобное? – спросил тот.
«Неглупый. Дольше проживёт, – порадовалась за человека кошка и пошла к дивану. – Кто он вообще?»
Кошка обернулась и посмотрела на него. Длительно.
– Я не навсегда у вас. Уйду завтра.
Позвонила уборщица по городскому телефону на квартиру детей, а гость, как мальчик в чужой квартире, не решался поднять трубку. Телефон всё звонил и звонил. Пришлось ответить.
– Как хорошо, что вы у нас. Покормите кошку, горшок помойте, когда она нужду справит.
– Сделаю.
– Ну как вы?
– Стараюсь не думать, кошка ваша отвлекает.
– Я тут корю себя за язык свой без костей. Только как ни верти, всё равно бы вышло всё наружу.
– Оно конечно…
– Спокойной ночи.
– И вам также.
Положил трубку на телефонный аппарат. Кошка мордочкой скользнула по руке.
Дальше был немой спектакль. Смотрел ли гость телевизор, стоял ли у окна, разбирал привезённые с собой документы, не важно. Мысленно он рисовал сцены, в которых произносит умные и правильные слова, обличающие жену в измене. Голос его не дрожит, и сам спокоен, как никогда. Как он уходит и подчёркнуто мягко закрывает за собой дверь. Спина его прямая и глаза сухие. Пусть знает, он сильный.
«Убью гадюку! Как теперь работать? Как в глаза менеджеров смотреть? Что они от неё все с ума сошли? Да на рабочем месте! И какой я теперь начальник? Увольнять всех придётся. Может, сами уйдут?»
Когда за окном стемнело, а летом это происходит после девяти, он пошёл в ванную комнату. Принял холодный душ. Вытираясь полотенцем, чуть не наступил на кошку. Она отошла и присела у пластмассового корытца, вперив требовательный, если не сердитый взгляд на мужчину.
