– Ой, да не наговаривай ты на себя, эмиграция – это всегда тяжело, но мы справились.
– Да повезло мне просто.
– Удача тоже важна. По цвету определилась? – она протягивает ей палитру.
– Да, молочно-розовый. Приехала я в Париж и аккурат у Эйфелевой башни познакомилась со своим будущим мужем – французом, пилотом, так все и закрутилось, как в сказке. Он немецкий немного знает, я его еще хуже, постепенно уже чуть французский освоила, а первое время языком жестов общались, но любовь, свадьба, все как в кино. Галантный, в постели прекрасен, симпатичный, не модель, конечно, но очень приятное лицо, появилась Софи, прожили еще два года и все… Страсть подутихла, духовной близости не возникло, – да и откуда ей взяться с языковым барьером? Развелись, но без ругани, с Софи каждую неделю встречается, алименты платит, все нормально. Когда мы разбежались, я думала в Россию вернуться, но послушала знакомых, оставшихся в Москве, мне все в один голос сказали: сиди там и не рыпайся, не до жиру быть бы живу, ну, работу ты там найти не можешь, тоже мне беда, а мы в России за «спасибо» теперь работаем. Так я и осталась. А сейчас обидно немного, но Софи уезжать совсем не хочет.
– Думаешь, там теперь лучше? Я сама из Калуги, безнадега полная, как уехала в 94-м, так и не была больше нигде в России. Никогда мысли вернуться не возникало, хотя да, здесь тяжеловато до сих пор, в тот же театр не сходить, половину не пойму, но в быту я освоилась, да и сын с мужем всегда помогут, если что. Здесь хотя бы стабильность и социальные гарантии.
– Слушай, ну у тебя другая ситуация, у тебя муж, у тебя язык все-таки есть, у тебя работа. Там сейчас набережные обновляют, школы новые открывают, моллы появляются, все те же самые магазины, что и у нас плюс-минус…Да, пока только в столицах, но я думаю, что скоро и до регионов очередь дойдет… Конечно, с доступной средой там полный ад, ни на одной станции метро нет лифта. Но большинство же не инвалиды. Может быть, когда-нибудь и до пандусов руки дойдут и будет еще лучше, чем здесь, но и пока весьма неплохо… Причем уже сейчас там уйма круглосуточных супермаркетов и гипермаркетов, и Интернет развивается семимильными шагами. Местные компании наравне с американскими конкурируют. А дочь моя говорит: «Зачем круглосуточные магазины, если в них еды нет?» Если бы они действительно пустыми были, так тут не поспоришь, конечно, – Кристина усмехается. – До сих пор не верит, что там полки теперь ломятся от еды на любой вкус и кошелек, только еще это все круглосуточно работает.
На телеэкране появляется Андрей, и Наташа, услышав, о чем речь, делает звук громче.
– Это и есть Руссо, – поясняет женщина. – Ты же не против?
– Да, слушай, только я ничего не понимаю.
– Ну, я тебе потом перескажу, что пойму.
В студии сидят Андрей и французский ведущий средних лет.
– У нас в гостях Андрей Ильяновский, именно он под псевдонимом Кристиан Руссо написал статью о вторжении в Багдад, которую сегодня обсуждает чуть ли вся Франция. Все 300 тысяч экземпляров газеты Lumière были раскуплены еще до полудня, а в Интернете соответствующий запрос стал вторым по популярности…
– Руссо этот, похоже, из наших, – поясняет Наташа. – Его на самом деле Андрей зовут.
– Да не может быть, как же надо язык знать, чтобы статьи на нем писать? – Кристина бросает скептический взгляд на экран.
– Вырос, наверное, здесь.
