– Так, я на сплаве работал. Деревья рубил, да по реке спускал. Вот мы с мужиками верёвками вытаскивали стволы. Дерево в речку ухнуло, а меня петлёй и подхватило. Да по дну протащило. Руку сразу оторвало, а вот ноги… Я ведь ходил ещё сколько-то, пока пальцы чернеть не начали, да отваливаться. Потом уже Стеша ноги мне и отрезала. Плакала сильно, страшно ей было. Девочка не хирург же, а больше ить нет никого. Померли все.... Девочка как пилу достала, сама чуть в обморок не хлопнулась…– Михей хохотнул. – А эта скотина при погонах новых врачей и не выписал… Всё ждал пока девочка на коленях о помощи умолять начнёт. Вон оно, как вышло то, бедная Стешенька. Когда икотка сказала, что мне три дня осталось, я ж так обрадовался. Думаю, раз помирать, так и выскажу этому мудаку. Накипело. Даже подумать не мог старый дурак, что он на девочке вызверится. – Слезы вновь покатились по старческим щекам.
– И помочь девчонке уже никак не получится. А Икотка это прозвище такое странное? Почему ты в бредни буйнопомешанной то поверил? – Александр смотрел на мужчину, который единственной рукой вытирал ручьи слёз.
– А ты разве не понял? Нечисть она! Нормальная баба была, а что с ней стало, одному Богу известно. Хотя поговаривают, что девку Черепанов тоже ссильничал, вот и тронулась умом. Никто точно не знает, да только вселились в неё икотки – духи и стала Фаина безумной. Общаться с ней лучше не стоит. Духи эти рождены от проклятья и могут из тела в тело прыгать, дай только слабину. Сильное духом тело ей не подвластно. Брешь нужна… Зависть, боль, обида… Ненависть она ж хуже ржавчины душу разъедают и проход проклятию в тело даёт. Но уж если Икотка пророчить начнёт. Да про смерть, значит правду бает. Не могут духи врать, хоть и от злобы рождённые, природа у них такая. Стешенька говорила, что болезнь головы у Фаины, но я-то знаю, умру скоро… – Михей помялся и посмотрел в упор на Александра. – А ты ить Видящий значится, неспроста ить боялась икотка, тебя наверно потому по голове и приласкали… – Александр притих, по спине пошёл холодок, при слове нечисть заныл тянущей болью правый глаз, это не укрылось от мужчины напротив. Ты и не помнишь поди, что сила в тебе, может видел чего? – Михей смотрел в упор почти не мигая…
Только сейчас он вспомнил, что при взгляде на женщину испытывал непонятный дискомфорт, а внешность её была размыта троилась, как мираж в пустыне, Александр тогда это списал на контузию от удара…
Хлопнула входная дверь, впуская прохладный воздух в барак, который и так не отличался особой теплотой.
Девушка шла медленно, ссутулившись и опустив голову в пол. В руке была её серая пушистая шаль, которая волочилась по полу, цепляясь за неструганные доски. Степанида не замечала этого и в какой-то момент платок и вовсе выскользнул из рук.
Докторица не смотрела на мужчин. Руки безвольно висели вдоль туловища.
Стеша вошла в свою каморку и захлопнула дверцу. Чем-то погремела, пошуршала, потом и вовсе что-то с грохотом упало.
Больше не было слышно ничего…
Только легкое поскрипывание, как поскрипывает кресло-качалка, когда в неё опускается уставшее тело, чтоб отдохнуть от тяжёлого дня с кружкой горячего чая….
Мужчинам говорить больше не хотелось.
Каждый понимал, что именно произошло с девушкой и оба чувствовали свою вину… Не смогли спасти малышку, которая потратила столько сил, чтоб спасти каждого , а после защитила, как смогла…
