Молодая докторица сразу сникла, скупо поздоровалась с вошедшим мужчиной и присела за рабочий стол, который заменял стол постовой медсестры. Демонстративно достав пару серых папок, начала перебирать шуршащие листы.
– Что же Степанида Михайловна не поздороваетесь со старшим комиссаром? – Было видно вошедший мужчина злился, но на что не понятно.
Александр сразу отметил для себя, что тот имеет на девушку виды определённого характера и брошенная в скользь шутка достигла ушей начальственного оскаленного лица, скорее всего реакция девушки смехом на шутку и выбесила.
К комиссару Степанида подчёркнуто холодна.
Тишина, что возникла в лазаретном бараке резала уши и давила на психику. Видимо сложные отношения между мужчиной и женщиной давно, а тут ещё непонятный хрен с горы, бензину в костерок подливает.
Как ни странно, ситуацию разрядила Фаина, которая до этого пряталась под одеялом. Безумица соскочила с кровати и кинулась в ноги мужчины. Потными руками хватаясь за заправленные в кирзовые сапоги с высоким голенищем галифе, за гимнастёрку и ремень. Словно хотела взобраться по нему, как кошка по дереву.
– Убей его Леша! Лёшенька, убей Видящего для меня! Он плохой! Сделай это! Нам же было хорошо! Так хорошо.– Фаина полезла своими худыми скрюченными пальцами мужчине под гимнастёрку. Черепанов скривился и попытался скинуть растрёпанную цепкую бабу. Женщина льнула к нему, пыталась зацепиться за шиворот ногтями.
Лизнула комиссара в щетинистую щеку, оставляя слюнявый влажный след. Мужчина скривился ещё сильнее, замахнулся и ударил женщину ладонью по щеке. Та отскочила от него и зашипела, как разъярённая кошка. Подскочила на ноги и выбежала в открытую комиссаром дверь в том чём была. В больничной сорочке и босая.
– Стешь, неправда это! Врёт сумасшедшая баба! – Алексей растерянно смотрел на девушку, которая старательно делала вид, что бумаги ну очень интересные.
– Ваши отношения, Алексей Алексеич, меня не касаются! – Хоть и раздражало Степаниду внимание комиссара, но всё же чувствовалось, что дело, таки, есть. Мужчина был хорош собой, чего уж душой кривить, даже несколько смазлив, такие женщинам нравятся.
Александр лежал и размышлял, как бы так прикинуться ветошью, чтоб случайно не пристрелил этот любвеобильный кабель при форме.
– Стеша да сколько ты меня мучить будешь? Я ж к тебе со всей душой! Я может жениться на тебе хочу! – Комиссар пошёл к столу …
Внезапно голос подал третий пациент, тот самый что всё время смотрел в стену.
– А когда ж ей любиться то? Всех сюда болезных тащат, а Степанида Михайловна одна. – Старческий голос покалеченного мужчины скрипел не смазанным тележным колесом.
–Ты б сделал так, чтоб девочка, хоть иногда отдыхала. Может и появятся у неё силы любовь твою рассмотреть, да попробовать… – Усмехнулся в седые усы.
– Ты старый совсем страх потерял? Тебя кто спрашивал? – Рыкнул мужчина в форме…
– А всё одно, мне жить три дня осталось, так и поговорю! – Седой мужчина сверкнул глазами. – А то мы не знаем, что ты врачей новых не вызывал, а докторице врёшь! Думаешь совсем обессилеет и на коленях к приползёт о помощи просить? А ты и поможешь! Как Маргарите до этого! – Покалеченный безумно хохотнул.
Послышался металлический щелчок, повисла тишина. Александр не видел, но был абсолютно уверен, что это комиссар отщёлкнул застёжку кобуры.
Стеша рывком взметнулась изо стола и повисла на вытянутой руке с пистолетом.
