Читать онлайн Юлия Соловьёва - Посмертное фото

Бывают случаи, когда разум не оставляет выбора. Ты начинаешь совершать такие ужасные поступки, о которых не помышлял в обычный дождливый день. Дождь хоть и нагоняет тоску, но он явно не желает приобщить тебя к числу смертников. Грусть сжигает нечто невидимое и называемое в простонародье душой, а ты не способен адекватно и реалистично принять факт провала в шахматной партии, которую затеяла играть с тобой жизнь. Так почему же люди умирают невзирая на прекрасную жизнь? Это странный вопрос, потому что жизнь очень непростая штука. Я повторяюсь? Возможно. Дело в том, что сейчас я сижу и думаю о своей смерти, как о спасении.

Я запуталась и потерялась в моральных правилах, гордости, боли, любви. Слишком много раз я позволяла себе влюбиться в мужчину, а потом удерживать на своих глазах розовые очки, что так прекрасно скрывали равнодушие ко мне. Слишком много разрешала ругать себя за то, за что и так разрывала себя днями и ночами, и даже во сне наказывала себя сама.

Кто-то покачает головой и скажет: «Безумная, ты лишаешь себя всего самого прекрасного! Самоубийцы попадают в ад!»

Любые убийцы попадают в ад, и я не исключение. Я подумала о посмертном фото в завершении моего жизненного пути. Вышло нечто необычное. Я в чёрном облачении, с призрачным макияжем, но румянец держится только за счёт растушёвки. Хотя, наверное, мне не нужен румянец. Достаточно мертвенной бледности – это для того, чтобы исчезли поганые веснушки. Они как задница жирафа – по всему лицу – отпечатались на моём прошлом. Впрочем, как всё остальное.

Я придумала историю. Не факт, что её прочтут или опубликуют, но думаю, это последнее, что я должна выпустить из себя.

Предположим, что есть девушка Мирослава. Она учится в университете криминалистики вот уже четыре года. Спортивная внешность, огненная копна волнистых волос, что отражают на себе солнечные блики. Янтарные глазки в широком разрезе с коричневатыми прожилками, и думаю, что губы будут телесного цвета, чуть пухловатые. Завышать оценку персонажам за гранью фантастики, так что думать Мира будет по факту своего обучения.

В личной жизни стабильное одиночество, которое сопровождает спорт и чтение различного рода книжек. По утрам девушка привыкла заходить в кофейню, улыбаться кучерявому бармену с проколотым ухом. Всегда берёт карамельный «Макачино» и оставляет приличные чаевые. Эта щедрость для Виктора бариста, ведь он столько рассказывал ей про экономику своей жизни.

Универ кишит разными сортами людей, и среди них тоже имеются подонки. Два ловкача с именами Стас и Женя частенько пристают со своими шуточками про секс, что волнует Миру в последнюю очередь. Сегодня ей достанется в практике необыкновенное задание, которое изменит её судьбу, оценки и мировоззрение. Первая практика позволит определить точность важности выбора профессии. Собранность девушки в этот важный день на высоте.

Не спрашивайте, почему Мира – девушка слабая духом – выбрала свидания с трупами, а не с парнями. Мёртвые не разговорчивы и безобидны. Они всего лишь биологически разлагающийся материал, который до последнего часа старался совладать с буйными волнами бытовухи, но в конце либо сдался, либо его сломали. И не всегда смерть можно отнести к кровавой резне и аморальной брезгливой нечестивости.

Смерть повсюду сопровождает любое живое существо, да и неживое тоже. Увидевший однажды смерть человек будет неприятно вздрагивать от ощущений, постигших его в тот момент. Эти чувства не терзают, не ранят, они убивают. Убивают медленно и нестерпимо жестоко именно тем, что расщепляют сознание подобно разлагающемуся органическому телу. А так как Мирослава успела столкнуться в своей жизни со смертью, что-то пробудилось в девушке. Это необъяснимое ощущение поделило её жизнь на «До» и «После», стерев во всём «До» самое важное. И теперь Мира собирает себя по крупицам, чтобы создать себе новую жизнь.

– Хай, подруга! О чём думаешь?

Мира остановилась прямо у дверей универа, не соизволив войти внутрь. Потому её подруга, напуганная и уставшая после ночной смены в кафе, стоит и смотрит на неё, обнимая при этом стопку папок с документами.

– А, – Мира посмотрела на девушку, – я волнуюсь.

– Ответственный день. – поддержала та.

– Думаю, что сегодня будет сложный день. Ты подготовилась?

– Конечно, – изменчиво улыбнулась девушка, – нет.

Мира тихо ответила тем же с мыслью, что Полина слишком не щадит себя. Она пашет для отца, чтобы тому не отключали аппараты искусственного дыхания. Он попал в страшнейшую аварию шесть лет назад, оставив тем самым дочери кучу долгов, проблем и ненужных вещей, которые уже не продать. Оттого пятнадцатилетняя девчонка пошла работать по ночам, потому что днём приходилось учиться.

Минус такой жизни был совсем не в её ритме, не в печальных событиях, а в проституции, которой Полине приходилось заниматься. В пятнадцать её мало куда брали, и на курьерских доставках – в их-то городе – много не наскребёшь. Она свято верила, что отец рано или поздно выкарабкается и поможет ей. Но стало только хуже. Какой-то клиент заразил девчонку сифилисом.

Рассказала Полина это только подруге, и в больнице Мира сдавала за неё анализы. Поступить на криминалистку дорого стоит, но стипендия не обижает, да и Мирослава уговорила знакомого помочь устроить подругу к ним в группу.

Так и жили. Полина, после ночной постели, ушла работать за ночной столик, а Мира временами навещала её отца.

– Как себя чувствуешь? – спрашивает Мира.

– Да так себе, симптомы не лучше. Делать нечего, мне приснилось, что отец из комы вышел. Я обязана работать ради него. Он ведь только один у меня остался.

– Знаю. Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

– Пойдём уже, выглядим странно.

Девушки двинулись в сторону аудитории своей группы. Народу, как муравьёв на завалинке. Все суетятся, болеют за задание на лето. Практика никого не оставляет равнодушным. Выпускные студенты вообще испарились и зависают в лаборантских на практиках. Первокурсники и последователи носятся с зачётками и экзаменами, а за стенами жуткого дома скорби разгорелось лето и не даёт покоя молодёжи.

Здание универа красотой и уютом не блистало, и даже в самые жаркие дни становилось холодно буквально. Знаете песню немецкого исполнителя Фалко? Он в чёрно-белом клипе поёт свою знаменитую «Out of the dark» и нагоняет мурашки на тела в исполнении живой версии. Его острые черты лица и ровные белые зубы напоминают былую враждебность Германии и России. И лучше бы Гитлером был Фалко, потому что под описание грозного диктатора он больше похож, нежели на всемирно известного певца. Зато какой у него голос – небеса даже плачут под это исполнение и сольное завывание электрогитары.

– Мирослава Зайцева направляется в седьмой полицейский участок под руководство следователя Немчанова. – Громогласно басит ректор. – Ваши документы и дневник по практике можете забрать со стола и сейчас же направляться за отличными оценками.

Этот момент становится ключевым в жизни девушки. Аудитория поглощается противным смехом, а Мира спускается за красной папкой, что трусится в ректорских руках. Тот доволен тем, что очередная дурёха попадётся в руки крутому следаку, и совершенно не боится, что та провалит практику.

– А если там не будет ни одного дела, связанного с моим заданием? – Виновато поднимая глаза, спрашивает девушка и берёт в руки документы.

Мужчина с седыми боками надменно выгибает бровь и с презрением хмыкает прямо в лицо. Мира, проглатывая это, уходит, а напоследок оборачивается, чтобы увидеть настрой Полины, которая уже бледная и вспотевшая пытается не уснуть. Девушка посылает ей зажатую улыбку и, словно прощаясь, кивает.

Добираться до полицейского участка на автобусе не так проблематично, но неудобно в плане районов. Мира живёт намного дальше, чем располагается участок, и вставать придётся на час раньше. Хотя, возможно, её, как и всех криминологов универа, запихнут в архив пылью подышать. Именно оттуда ползут рассказы студентов о жутких делах. И все, пугаясь, бегут под начало пятого курса. Следаки участков тупо издеваются над студентами, хотя, может, и верно.

– Зайцева? – Не открывая лица, закрытое чьим-то делом, спрашивает мужчина.

Голос звучит так приятно, почти как дикторский из аудиокниг. Такой терпкий, но в то же время бархатный. Его отголоски отскакивают от пустых стен и высокого потолка, возвращаясь в уста говорящего.

– Да, – отвечает Мира и в свою очередь интересуется: – Вы следователь Немчанов?

– Игорь Викторович, – поправляет тот и кладёт бумаги на стол.

Весьма необычная внешность для следователя. Модный полубокс, гладко выбритое лицо, тридцать две жемчужины и ясные глаза. Он точно работает? Не вполне ясно. Мужчина, на вид лет двадцати пяти, с угольными волосами и светлой кожей, крепкого телосложения и полным внешним спокойствием. Что с ним не так?

– Простите, мне назвали только фамилию.

– Значит, ты тоже хочешь в архив? – Равнодушно спрашивает.

– Не поняла.

– Все студенты идут в архив, потому что элементарно не заглядывают в документы практики. Не изучают, с чем и с кем придётся работать, а значит, работать не хотят. Следующая дверь налево, там получишь пропуск в архив и новенькую метлу.

– Но…

– Кругом марш!

Повысил голос, ещё не лучше! Мира не собиралась работать в архиве, однако такое непотребное обращение возмущало. У виска стал зудеть жучок, говоривший об обиде. Выйдя из коридора, девушка заметила двух других следователей, посмеивающихся в кулачки.

– Ещё она архивная моль. – Говорит первый.

– Немчанов красавчик. – Поддерживает второй.

Мира проходит мимо, окатив обоих презренным взглядом. В кабинете за дверью с номером 7 пожилая женщина бормочет, пока раскладывает пыльные бумаженции по стопкам. Мира откашливается в ладонь, а та косо смотрит на девушку. Затем, кивнув в сторону стены с крючками, на которых висели ключи, совершенно не отвлекается от своего занятия. Мира, подойдя ближе, среди пыльных и запутавшихся ключей находит один единственный чистый.

– Архив. – Произнесла она вслух. – Местная достопримечательность.

Со вздохом берёт ключ и направляется к выходу из комнатки. Старушонка так же смотрит в ожидании, когда непрошенная гостья выйдет вон. В коридоре всё те же следаки обсуждают короткие юбки новеньких сотрудниц. Кабинет Немчанова плотно закрыт, но слышен приглушённый разговор двух людей. Мире даже удалось ухватить короткий диалог.

– Как будто в мире подонков мало! – Говорит Немчанов.

– Так найдите хотя бы этого! – Чей-то женский тон.

– Я не волшебник…

Такой обрывок фразы вызвал у Миры тотальное отвращение к следователю. Значит, работа в архиве не будет скучной. Не такой она представляла себе практику, и не таким следователя. Было бы удобнее, будь на месте Немчанова седой волк с добрым багажом опыта, а не молодой паренёк с модными джоггерами.

Место практики располагается на третьем этаже, да ещё и в самом конце коридора. Как иронично! Запихали в самый угол. Замочная скважина еле держит дверь, и ключ почти с проворотом просит язычок замка отойти в сторону. Тихо и безмятежно лежат на полках и в ящиках разные папки. Свет, видимо, горит постоянно, но замок бы им не помешало сменить. Мира, оглядевшись вокруг, обратила внимание на выдвинутый ящик.

Делать в этом богом забытом месте совершенно нечего. Вы знаете, что такое архив? Архив – это учреждение, специально занятое хранением, систематизацией и описанием письменных и графических памятников прошлого. Понимаете? Всё, что с пометкой «архивное», не является актуальным или достоверным. Оно забыто, спрятано, исключено из реальной повседневности. Оно ненужно и мешает, или вызывает ненужные, неправильные эмоции. А что делать, если ты попала в этот сборник рухляди и суетности?