– Проходите, пожалуйста, – сделал гостеприимный жест Дегтярь. – Я прошу прощения, сейчас я включу видеомагнитофон, чтобы записать «Травиату», пока мы будем с вами беседовать. Потом послушаю.
– А на две кассеты нельзя записать? – вырвалось вдруг у Насти против ее воли. Она даже сообразить не успела, что делает, а язык сам произнес эти слова.
Леонид Сергеевич бросил на нее удивленный взгляд и шаркающей походкой направился в комнату.
– Разумеется, можно и на две. Вы тоже любительница? Или интересуетесь просто так, по службе?
– Нет, не по службе. Я люблю оперу, а «Травиату» особенно.
Дегтярь подключил параллельно два магнитофона, вставив в них кассеты, и повернулся к Насте:
– Почему именно «Травиату», позвольте спросить? Музыка красивая?
В его тоне Настя уловила легкую издевку настоящего меломана и знатока над поверхностной дилетанткой. Конечно, оперу по-настоящему знают сейчас немногие, куда уж тут работнику милиции. Но «Травиату», по крайней мере по названию, знают практически все. Поэтому сказать, что любишь эту оперу, это все равно что сказать: «Я очень люблю Пушкина, особенно «Евгения Онегина».
– На самом деле я люблю «Травиату» и «Пиковую даму», – улыбнулась Настя. – Потому что они – про жизнь, про настоящие трагедии, про любовь и смерть. Про живых обыкновенных людей, проще говоря. А не про королей, принцесс, злых волшебников и переодетых героев. Что же касается музыки, то в этой части мне больше нравится «Трубадур» и «Битва при Леньяно». Но это дело вкуса, конечно.
– Да? – внезапно оживился Леонид Сергеевич. – Забавно, ну надо же, как забавно…
– Что вас так позабавило? – насторожилась Настя.
– Именно из-за «Трубадура» и произошел скандал между Алиной Вазнис и Зоей Семенцовой…
…Музыкальная студия киноконцерна «Сириус», помимо клипов с хитами, взялась снимать видеофильмы-оперы. Фильмы эти предназначались для узкого круга настоящих меломанов, которые не удовольствуются тем, что возьмут кассету в прокате и один раз ее прокрутят, а будут покупать их, чтобы слушать постоянно. Кассеты эти были очень дорогими, но дело себя окупало. Для фильма подбирались хорошие актеры, делались отличные декорации, много снимали на натуре, а озвучание шло при помощи официальных или пиратских записей знаменитых певцов и самых лучших оркестров. Хорошо известно, как трудно подобрать молодого стройного тенора или юную прелестную сопрано, чтобы и вокальное, и драматическое мастерство их украсило фильм. Великий Карузо был маленьким и толстым. Лучшее современное сопрано мира – Монсеррат Кабалье, но она же в экран не влезает. Паваротти – тучен, Каррерас – строен, но мал ростом. Стройный и высокий Доминго при любом гриме не сойдет за молодого. А заставить истинного знатока приобрести кассету можно только вокалом мирового класса. Поэтому приходилось комбинировать.
Алина Вазнис начала подрабатывать в студии сначала на эпизодах, потом ей доверили роли второго плана. Полина в «Пиковой даме», Амнерис в «Аиде», Алиса в «Лючии ди Ламмермур». После того как удалось записать «Трубадура», поставленного в «Метрополитен Опера» с Лючано Паваротти и Миреллой Френи, Дегтярь задумал сделать и этот фильм. На центральную женскую роль молодой красавицы Леоноры пригласили пробоваться Алину Вазнис, а на вторую женскую роль, старой цыганки Азучены, – Зою Семенцову. Зое было уже хорошо за сорок, от неумеренного употребления алкоголя внешность ее давно потеряла свежесть, и на роль старой цыганки она подходила, как говорится, «более чем». И вдруг, как гром среди ясного неба, к Дегтярю заявилась Алина Вазнис и сказала такое, от чего у Леонида Сергеевича искры из глаз посыпались.
