– Let me be your hero15, – слышится шепот из-за сцены.
Музыка начинает играть громче, на сцене появляется Николауш с микрофоном в руках, и я вижу, как он пытается разглядеть меня в зале сквозь ударяющие в глаза лучи прожекторов.
– Would you dance if I asked you to dance? Would you run and never look back? Would you cry if you saw me crying? And would you save my soul tonight16? – его голос разносится на весь зал и приковывает половину взглядов к нему, а половину ко мне, покрывающейся румянцем.
Что мне остается делать – только смотреть на него и губами повторять текст песни, слишком хорошо мне знакомый. Наверное, несколько лет назад я мечтала бы, чтобы мужчина – вот так открыто, при всех, не стесняясь ничего, заявлял о своих чувствах ко мне. Мне бы хотелось верить в искренность происходящего. Вот только в этом не было ничего настоящего. Разве что мое бешено бьющееся сердце шептало, что здесь есть какая-то правда, какие-то чувства, идущие дальше игры и притворства.
– You can take my breath away. I can be your hero17, – заканчивает он песню, смотря на меня одну.
Я хотела бы, чтобы сейчас никого не было вокруг, кроме него, и чтобы это обещание было настоящим. Николауш улыбается, ставит микрофон, я слышу аплодисменты и наблюдаю, затаив дыхание, как он спрыгивает со сцены и медленно, будто в каком-то кино, подходит ко мне. На нем костюм, расстегнутая голубая рубашка и взъерошенные волосы, которые он откидывает назад ладонью. Его глаза, такие красивые и искренние, горят необычным огнем. В это мгновение я чувствовала, что мы остались вдвоем во всем мире.
Честно признаться, никто никогда не делал ничего подобного для меня. Я всегда была девчонкой, недостойной подобных романтических жестов. Я скорее из тех, кого имеют в одном из классов и возвращаются к своей девушке в пышном розовом платье. Но сейчас, рядом с этим юным мальчиком, я чувствовала себя совсем девчонкой, лет пятнадцати, которая позволяет своему сердцу в первый раз распахнуться.
– Мы это не планировали, – произношу я одними губами, когда Николауш оказывается совсем рядом.
– Это импровизация от чистого сердца для той, кто была и будем моим героем. Может, однажды у тебя будет твой собственный, а пока позволь я попробую им стать, – улыбается он, и от этой улыбки мое сердце щемит где-то в таком месте, о котором я не догадывалась.
– А если ничего не получится? – Я не знаю, о чем он просит и на что я соглашаюсь, но все равно боюсь того, куда это может зайти. Игра ли это сейчас или уже что-то настоящее?
– Посмотрим, – смеется он возле моих губ.
Его руки бережно касаются моих плеч, поднимаются выше, и пальцы гладят щеки. Он всматривается куда-то глубоко, будто проникает под кожу.
– Просто попробуй, – шепчет он и касается моих губ в легком, почти невинном поцелуе, обещающем что-то необыкновенное, новое, непонятное и такое пугающее. Я совсем не это планировала и вовсе не собиралась быть рядом с мальчишкой. Но его слова, глаза, губы дарят такую гамму чувств, что я уже и сама не понимаю, чего хочу и куда стоит идти.
Реальность происходящего почти осязаема – десятки глаз смотрят на нас, перешептываются, и уже завтра вся школа будет знать, что мы вместе. Эту песню он посвятил мне, и это видели все присутствующие. Теперь каждый человек, кто был в этом зале и даже кто не был, будет знать, что я с ним, а он со мной. Он хотел этого и вот получил. Может, ему совсем не нужна моя помощь, только присутствие рядом.
