– Я не вру, я с твоим братом.
– Моя бедная овечка, совсем запуталась. Ничего, я прощаю тебя и даю тебе время, чтобы понять, кто на самом деле навсегда останется вот тут.
Его рука опускается с моего лица и, задевая затвердевший сосок, так что я слишком громко выдыхаю, чем вызываю улыбку на его лице, касается того места, где за броней хранится мое сердце. То самое, которое способно было бы его впустить, если бы я хотела любви, страсти и безудержного секса, а не власти. Но я хочу только ее. Однажды, возможно, он сможет меня понять.
– Сам, Сам! Ты слишком самоуверен. Тебе не понять меня. Не думай, что мы хоть немного похожи. – Я предпринимаю попытку открыть дверь машины, но чувствую, он отталкивает меня, применяя не так уж много силы, но впечатляя своей решительностью.
– Сядь на пассажирское сиденье или пойдешь пешком, – приказывает он.
Я не знаю, может, это несчастный бокал шампанского, а может, его чертовы феромоны заставляют меня сесть на пассажирское кресло. Я отдала ему ключи от машины, будто вручила акт о капитуляции. Сложно устоять перед своими гормонами, когда тебе двадцать два. Стоит признать, что пока что я слишком слаба, чтобы противостоять той силе, что есть в этом мужчине.
Он садится в машину и заполняет собой ее всю. Его запах полностью перекрывает запах кожи. Я чувствую его энергию и власть. Он заводит двигатель, и с рычанием мотора машина трогается с места, разгоняясь до сотни за несколько секунд.
Сам владеет ситуацией и, будь я более слабой, завладел бы и мной, если бы попросил. Но я лишь откидываюсь в кресле и, как и пару часов назад, смотрю в стекло, по которому разносятся капли дождя.
– Ты замолчала. Неужто больше нечего сказать?
– Есть много слов, но ты все равно меня не слушаешь.
Он усмехается, и его улыбка заставляет меня сжать бедра, что дарит непозволительные импульсы где-то в глубине меня.
– Я все вижу, Марианна. Ты очень милая, когда пытаешься делать вид, что я тебе безразличен. – Удерживая руль лишь одной рукой, он опускает вторую на мое оголенное колено. – К сожалению, притворство тебе плохо дается. Лучше возьми уроки актерского мастерства. Я вижу все твои мысли.
– Да? – Я резко выпрямляюсь в кресле, сбрасывая его ладонь. – И о чем же я думаю сейчас?
– Ты удивляешься, откуда я знаю, где ты живешь, а еще размышляешь, стоит ли целовать меня, когда уже все пообещала моему младшему братишке.
Он резко тормозит машину возле моего дома, и я действительно задумываюсь о том, откуда он знает, где я живу. Этот вопрос крутится на кончике языка, но задать его равносильно признанию, что я думала и о поцелуе, а сделать это немыслимо, даже если это правда.
– Вот и нет! Думаю, что ты мог бы одеваться поприличнее, чтобы довозить меня до дома.
– Ты такая маленькая обманщица, Марианна, может, поэтому так нравишься мне. – Сам проводит рукой по своим рыжим волосам, потирает щетину, и мне остро хочется понять, будет ли она под моими губами мягкой или оставит на коже неявные следы.
– Я все вижу, Марианна. – Он вытаскивает ключи из машины и вкладывает в мою дрожащую ладонь, хотя я совсем не помню, как начала дрожать.
– Что ты там видишь? – усмехаюсь я. – Спокойной ночи, Сам, надеюсь, найдешь дорогу домой из этого района.
Я выпрямляюсь, чтобы открыть дверь, но Сам перехватывает мою руку и резко тянет меня к себе. Я замираю всего в миллиметре от его губ и перестаю контролировать себя. Дыхание сбивается, капелька пота скатывается по щеке, и я издаю странный звук нетерпения и желания. Мне нужно освобождение.
