Ангус снова оглянулся и встретился взглядом с товарищем, в лице которого также сквозило недоумение. Похоже, и он думал о чем-то таком.
Меж тем всё, что продолжало открываться перед ними, только усиливало тревогу ромеев. Справа, в сползающей в глубь леса низине, поначалу едва различимые за деревьями и густым чапыжником, возвышались руины столь могучие, что, оглушенный этим зрелищем, Ангус задержал дыхание. «Бог мой! – подумал он. – Кто же здесь жил? Люди? Боги?»
Йогиня, все замечая, только тихо улыбалась. Сворачивая левее, она намеренно сбавила резвый шаг своего скакуна. Похоже было, что с самого начала она вела венейских30 торговцев именно в это место.
Они съезжали все дальше в сырую низину. Воздух здесь был густым, словно кисель; он впитывался в одежду и пронизывал разогретые тела приятным холодком. Солнце нещадно опаляло лишь верхушки деревьев, оставляя прикорневому лесу мягкий, янтарно-изумрудный свет. Трава лоснилась от сока, и лошади, ослушиваясь седоков, все чаще нагибались к густому зеленому ковру.
Вдруг стена справа от всадников уперлась в странную скалу. Похоже, древние строители использовали ее как продолжение оборонного заграждения. Созданное природой всегда имеет век более долгий, чем творения рук человека: состояние крепостных стен было плачевным, а ровная, идеально гладкая, черно-зеленая скала практически не имела изъянов.
Расенка развернула и остановила своего коня.
– Все, – просто сказала она. – Я приехала. Ваш путь дальше, вдоль этой стены. Ниже, через пять-шесть сотен шагов, прямо из-под нее бьют сразу два родника. Там же каменная купель: лечись сколь пожелаешь. И поутру, коли люди не глупые, узрите всю ценность этих целящих вод.
– О! – стараясь оттянуть время расставания, выдохнул Берцо. – Я не снаю. Как мы сможем ехат сами? Пят сотэн жагов! Йэсли мы не найдем ети родники? Мы теряемса тут… в лес!
– И пяти сотен шагов сами ступить не можете? Как же вы торговлю заморскую ведете? Али хитришь, мил человек?
– Нет хитришь, – запротестовал торговец, – всйо шесно, биз нос. Мы вед можем потеряльса!
Расенка вначале нахмурилась, но вдруг пнула своего коня в бока.
– Поехали, все одно ведь не отстанете. Но знай, ромей, доведу до родников и будто оглохну, не стану больше слушать ни единого твоего лисьего слова!
Ее вороной, оторвавшись от сочной травы, недовольно замотал головой, однако, не смея ослушаться хозяйку, понуро зашагал вдоль непреодолимой преграды.
Берцо был в панике. Все его хитроумные планы рушились к чертовой матери. Что бы он ни делал, Йогиня постоянно была на шаг впереди всех его выдумок, и, подавленный собственной беспомощностью, Ангус был на грани отчаяния.
Путь к родникам и вправду оказался недолгим. Едва только в заросшей черемухой ложбинке стали проступать прямоугольные очертания мшистых валунов, расенка кивнула им головой, насмешливо усмехнулась и, развернув коня, поехала обратно. Сидевший впереди нее ребенок, резко выглянув из-за плеча Йогини, посмотрел на чужаков зло и с вызовом, будто сбежавший от охотников волчонок.
– Куда это они? – очнулся вдруг Джеронимо, тревожно взирая на удаляющийся объект его грез. – Ангус, что происходит?
Торговец был мрачен.
– А то вы не видите! – бросил он с досадой. – Наше золото уезжает к какой-то медной стене, а мы остаемся здесь, у никому не нужного родника лечить не донимающие нас недуги.
Как только Йогиня скрылась за дальним холмом, Берцо будто подменили:
