Постановка об уничтожении - страница 3

– Без проблем, есть пикап. – Его возбуждение и дикий азарт были настолько поразительными, что даже мне не терпелось сделать то, о чем он просил.

– Хорошо, приходи завтра утром. Только зачем он тебе? – спросил я, сделав вид, что не знаю ответа на вопрос.

– Увидишь – Кори подмигнул мне и ушел.

Мне хотелось сказать ему, что не стоит приносить бильярд в бар, поскольку тут его ножку очень быстро сломают, но его энтузиазм и загадочное “Увидишь”… Дело в том, что я общался с ним только в баре, потому было ясно, что в другом месте я “увидеть” просто не смог бы, хотя, с алкоголизмом Кори было возможно все, но не в этом суть…

Когда стол был обустроен, Кори, отдавшись фантазиям о будущем богатстве, решил угостить всех выпивкой, а когда через неделю ножка бильярда сломалась, он не сдержал свое слово, сказав, что дела у бара плохи, и за счет заведения я пить пока не могу. Конечно же, слово “пока” означало никогда, но мне было наплевать как на выпивку, так и на стол, который остался стоять без ноги посередине заведения. В целом, Кори было все равно, а посетителям тем более, но лично я видел в этом столе не только идеальный символ состояния того заведения, но и символ человеческой кончины. Я неожиданно понял, что человек не умирает тогда, когда погибает организм, а когда он становится таким, как Кори. Тот глупый стол пролежал у нас в подвале лет пять. Им никто не пользовался, разве что я, и то лишь когда мне было лет одиннадцать. Мы его убрали, когда у него повредилась нога. Мать сказала не играть на нем, пока не починим, заставив переставить туда, где он и остался. Дело в том, что его можно было использовать, но постоянное “потом” и “не охота” подвергли его одиночеству в темной пыльной комнате. Когда Кори попросил наш стол, я отдал его с удовольствием, а когда ножка окончательно сломалась, сразу почувствовал некоторое сходство между ними. Звучит странно, но мне казалось, что в нем тоже что-то сломалось, а бар являлся для него чем-то, как подвал для стола. Различие было лишь в том, что Кори мог сам себя починить….

В те времена я часто упускал контроль над мыслями. Стоило вдаться в раздумья, и меня словно уносило: все голоса и звуки затихали, а я начисто пропадал из нашего мира, уходя в место, принадлежащее только мне, но где я никогда прежде не был. Помню, именно из такого места меня вытащил ее красивый голос. Я не заметил, как она вошла и села у стойки, даже не слышал, как поздоровалась. Насколько помню, она раза три сказала “Простите”, пока добилась моего внимания. Суетливо я попросил прощения и поздоровался. Аделаида была из тех девушек, чья красота была милой и теплой. Я не совсем помню ее лица, лишь большие выразительные глаза, наполненные чем-то нежным и притягивающим.

– Я вас отвлекла от важных раздумий? – у нее был звонкий, слегка детский голосок.

– Да… То есть нет… Блин – я засмеялся как придурок, а она вместе со мной. – Простите, мои мысли еще не здесь.

– Знакомая ситуация – она протянула руку. – Я Аделаида.

– Верджил – я пожал ей руку. – Что будете пить?

– То, что посоветуете.

– Крепкое или…

– Не знаю, потому хочу, чтобы посоветовали вы – улыбнулась она.

– Сделаю вам маргариту. Пойдет?

– Что-то менее женственное – она, улыбаясь, смотрела мне в глаза.

– Вы пришли по адресу – улыбнулся я. – Тогда бурбон?

– Можно. Только льда побольше, а заодно и себе налейте.

Согласен, для милой девушки она была слишком напориста, но я особо не обращал на это внимания, поскольку этот эффект исходил от меня. Все девушки и женщины, которых я встречал, общались со мной легко и свободно. Не хочу показаться хвастуном, но они всегда тянулись ко мне, хотя я никогда не понимал, в чем мой шарм. Кроме всего этого, я привлекал женщин старше меня, и, если честно – наоборот. Сам знаешь, что я как снаружи, так и внутри выглядел старше своих лет, потому общаться со сверстницами мне было некомфортно. Я налил нам, и мы выпили за знакомство. Я опустошил стакан сразу, а она сделала глоток и положила. Вместе с напористостью в ней была некая изысканность и грация. Об этом говорили ее движения и манера. До сих пор ценю это в женщинах.