– Про женихов не спрашиваю, их наверняка не перечесть, – продолжала она, впившись в меня своими маслянистыми глазами.
– На этом допрос окончен? Или остались еще вопросы? – улыбнулась я.
– Оторваться невозможно от твоего лица.
– Придется. Мне пора идти. Всего доброго.
– И ты вот так уйдешь?
– Как – так? – не переставая улыбаться, удивилась я.
– Не оставишь телефона?
– Зачем вам?
– Будем дружить.
– У меня есть подруги.
– Таких, как я, нет. Ты меня поразила, и я тебя поражу.
– Вы меня уже поразили.
Меня веселила эта ситуация.
– А поражу еще больше. Я приглашаю тебя в гости – угощу такой вкуснятиной.
– Я похожа на голодающую?
– Ты похожа на богиню утренней зари. Говори свой телефон.
Я послушно продиктовала.
– Вот мой, – протянула она визитку.
«Определенно, это начало какой-то интересной истории». Тогда я даже не представляла – какой!
На следующий день раздался звонок.
– Виолетточка, солнышко, здравствуй, это Бетя. Как ты поживаешь?
– Хорошо. А вы?
– Замечательно. Я приглашаю тебя на обед. Завтра.
– ?!
Вот это скорость! В темпе presto[5].
– Ты любишь фаршированную рыбу?
– Не знаю, никогда не ела.
– Отлично. А штрудель?
– А что это?
– Завтра попробуешь. К двум часам тебе удобно, радость моя?
Какой напор! Она придавила меня своим натиском, не давая вздохнуть.
– Не могу сейчас сказать, – уклонилась я от ответа, взяв тайм-аут. – Перезвоните через час.
– Хорошо, лапочка, перезвоню.
Столько ласковых обращений я не слышала за всю жизнь. Посмотрела на Ромчика, вальяжно возлежащего на диване. Он медленно потягивал шоколадный ликер, томно затягиваясь длинной, тонкой сигаретой, и удивленно смотрел на меня.
– Вчера познакомилась со странной женщиной, – ответила я на его немой вопрос. – Послушай и разъясни. – Описала вчерашний эпизод. – И вот сейчас она настойчиво приглашает меня в гости.
– М-м… фаршированная рыбка, штрудель, – мечтательно промурлыкал Ромчик, облизнув губы.
Меня осенило.
– Ромчик, у меня идея – пойдем вместе.
– Почему бы и нет? Люблю вкусно поесть, особенно даром.
На том и порешили.
– Бетя, я приду с другом, – предупредила я, когда та перезвонила.
– Ты же сказала, что у тебя нет жениха, – враз погрустнел ее голос.
– Он не жених, а друг.
– Не может мужчина быть тебе другом. Он что, больной?
– Почему больной?
Ромчик округлил глаза, тыча в себя пальцем.
– Ну что же, жду вас завтра, – без прежнего энтузиазма произнесла Бетя.
На следующий день мы с Ромчиком отправились в гости. Подъехали к фешенебельному дому в стиле ампир, за высокой оградой, охраняемому. На скоростном, бесшумном лифте поднялись на шестой этаж. Дверь открыла Бетя, очень радушно встретив нас. В просторных апартаментах все говорило о достатке и страсти хозяев к дорогим, долговечным вещам. Ромчик многозначительно поднял бровь – увиденное впечатлило его. Бетя представила нас высокому, поджарому мужчине – своему супругу:
– Ну что, права я была? Она – чудо!
– Ты всегда права, Бетичка.
«Подкаблучник, – отметила я, – что и следовало ожидать». Мы уселись за богато сервированный стол, ломившийся от разнообразных яств. Нам прислуживала молодая женщина. Впервые я оказалась в такой роскошной обстановке. Бетя болтала без умолку, ее супруг был молчалив, как фаршированная рыба на столе. За толстыми стеклами его очков было не понятно – куда он смотрит. Еда была бесподобной. С тех пор стряпня Бети стала предметом моих гастрономических вожделений, которые она впоследствии регулярно удовлетворяла. К концу обеда, когда мы с наслаждением вкушали нежнейший штрудель, раздался звонок в дверь. Бетя поспешила открывать и вернулась с высоким молодым человеком, очень похожим на ее мужа.
