Читать онлайн Андрей Дударев - Посттоталитарная теология. Современный кризис христианства и его преодоление

Преподобный Серафим Саровский – один из самых чтимых русских православных святых. Однако многое в его служении до сих пор остается не воспринятым. Например то, что он участвовал в созидании общинной жизни, и дивеевская община сестер была изначально именно общиной, а не монастырем в классическом понимании. Кроме нее существовали и другие мирянские общины, которые преподобный Серафим не оставлял своей духовной заботой. Был ли в этом провиденциальный смысл? И если был, то какой?

Конечно, преподобный Серафим был уникальным явлением в Русской церкви, но возрастал духовно он в определенной духовной среде… Что это за среда?

Если попытаться не зацикливаться на одной личности преподобного, а посмотреть на события двухсотлетней давности шире, то можно заметить в этих событиях особую связанность. В жизни многих тысяч людей на протяжении нескольких поколений, живших как до Серафима, так и после, происходила череда событий, которые можно было бы охарактеризовать как неслучайные. Преподобный Серафим не был отделен от этих людей, напротив: он был как бы свя-зующим звеном и одновременно тем человеком, который достиг некоей высшей точки духовного восхождения…

Итак, еще до прибытия в Саров Прохора Мошнина (мирское имя монаха Серафима) произошли определенные события. Попробуем провести небольшую реконструкцию этих событий.

Согласно «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря» в 1760 году Агафье Мельгуновой происходит откровение Божьей Матери: Агафья Мельгунова призывается основать обитель сестер[1]. После этого откровения она едет в Киев и беседует со старцами, которые удостоверили ее в том, что откровение было подлинным и надо идти искать место для обители, которое сама Божья Матерь и укажет. Когда в 1764 году Агафья (на тот момент она уже приняла монашество с именем Александра) находилась в Дивеево, ей было повторное откровение, что обитель нужно основать именно в Дивеево. Она здесь и останавливается, поселившись у приходского священника отца Василия Дертева. Проживая в Дивеево, мать Александра часто посещает находившийся неподалеку Саровский мужской монастырь и общается с тамошними старцами. Уже в это время она проводит с народом духовные беседы. Саровские старцы Ефрем и Пахомий поддержали желание матери Александры основать женскую общину.

В 1778 году Прохор Мошнин поступает в Саровский монастырь. Надо сказать, что еще при настоятельстве отца Ефрема, когда в 1775 году случился сильный голод, монастырь открывал свои закрома и кормил всех, что очень положительно характеризует тогдашних насельников монастыря. А в 1777 году настоятелем становится отец Пахомий, и чис-ло братии при нем значительно увеличивается.

В 1780 году Прохор заболевает, но эта болезнь оказывается к славе Божьей – послушник удостаивается исцеления при посещении Матерью Божьей вместе с апостолами Петром и Иоанном. В 1786 году происходит постриг Прохора в сан инока с наречением имени Серафим и посвящение в сан иеродьякона, а в 1793 году – рукоположение в сан иеромонаха. Где-то в промежутке между 1886 и 1893 годом, как повествует «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря», состоялось явление Иисуса Христа отцу Серафиму в Великий четверг Страстной седмицы во время литургии.

В 1788 году на земле, пожертвованной помещицей Ждановой, начинается строительство келий. Вскоре в этих кель-ях поселяются первые три сестры. В 1789 году мать Александра умирает, а перед смертью она просит отца Пахомия и отца Серафима позаботиться о сестрах. После смерти матери Александры и до 1796 года настоятельницей в общине сестер является Анастасия Кирилловна. При ней число сестер увеличивается до пятидесяти двух.

Надо сказать, что женская дивеевская община не имела официального статуса. По-видимому, при ее устроении сразу был взят курс на то, что это будет именно община келейниц, т. е., по сути, мирянская община без образования монастыря. Для келейниц было характерно общее проживание в кельях, общее хозяйство и участие в богослужениях, как келейных, так и храмовых, но при этом отсутствие классического пострига и прикрепления к какому-либо монастырю.

Есть свидетельства, что такие мирянские общины келейниц при участии старцев Саровского монастыря существовали не только в Дивеево. Например, упоминается о мирянской общине келейниц в Арзамасе, которая была создана Марией Петровной Протасьевой, по-видимому, еще при саровском настоятеле Пахомии. Позже настоятельницей этой общины была Ольга Васильевна Стриганова[2].

Или есть упоминание 18… года об общине в Ардатове. В частности, говорится о наставлении отца Серафима начальнице общины матери Евдокии.

Наконец, есть свидетельство 1802 года о беседках в селе Большой Урень Симбирской губернии. Анна Андреевна, руководительница общины, рассказывает о посещении отца Серафима и настоятеля Пахомия. Также сохранилось свидетельство 1810 года, в котором речь идет о помощи уренской общины дивеевским сестрам по просьбе отца Серафима.

Возможно, есть и другие свидетельства. Но даже этого достаточно, чтобы сказать, что создание малых общин келейниц было сознательным усилием со стороны саровских старцев, по крайней мере до того времени, пока игуменом Саровского мужского монастыря не стал Нифонт. Более того, скорее всего, опыт организации общин келейниц в разных местах России был использован отцом Серафимом и при разрешении вопроса о том, на каких принципах строить новую дивеевскую общину сестер.

В 1794 году умирает наставник и, по-видимому, духовный друг отца Серафима игумен Пахомий[3]. Вскоре в Дивеево меняется настоятельница, ею становится Ксения Михайловна Кочеулова, довольно строгая и даже властная женщина, придерживающаяся жестких взглядов на устроение совместного духовного жительства. При ней у сестер вводится суровый устав Саровского монастыря с тяжелыми ограничениями в пище. Отец Серафим иронично называл ее «духовным бичом». Отец Серафим уже тогда известен как старец, но вряд ли можно говорить о его взаимопонимании с монахами мужского Саровского монастыря. Ему предлагают быть настоятелем монастыря, но он не только отказывается, но и более того – удаляется в т. н. ближнюю пустыньку (5–6 км от монастыря) на пустынножительство.

По-видимому, в это время перед отцом Серафимом со всей остротой встает выбор: либо продолжать свою духовную жизнь исключительно в монастырских рамках, либо перенести акцент в своём духовном внимании на женскую общину сестер, опекать которую его просила мать Александра. Не отрекаясь по форме от первого варианта, он, по сути, выбирает второй. Но этот выбор сопряжен с новыми трудностями и искушениями.

В 1806 году братия Саровского монастыря избирает игуменом отца Нифонта. При нем саровцы перестают заботиться о сестрах в Дивеево, а отец Серафим прекращает старческое попечение о братии. Со временем из дивеевской общины убыло сорок сестер. У отца Нифонта и большинства монахов, по-видимому, сложились сложные отношения с отцом Серафимом. Возможно, в лице него братия чувствовала незримый упрек в отходе от первоначальной простоты. Отец Серафим был монах, и другим монахам его поступки могли показаться слишком свободными и искусительными. Он носил простую, «мирскую», а не монашескую одежду, имел много общения с «мирскими» людьми, мог пойти наперекор принятому стилю жизни в монастыре… Конечно, он чувствовал свое особое призвание, но, возможно, в то время оно еще недостаточно выявилось и он сам еще не был готов к тому, чтобы полностью ему отдаться.

Так или иначе с 1807 по 1810 год отец Серафим – молчальник в пустыньке. Но братия монастыря, видимо, не может спокойно смотреть на то, что отец Серафим живет вроде бы рядом, но при этом как бы отдельно от них. В 1810 году отец Нифонт собирает монастырский собор, на котором принимается решение вернуть отца Серафима из пустыньки обратно в монастырь. Отец Серафим вынужден подчиниться этому решению, но вернувшись в монастырь, он тут же уходит в затвор и таким образом сохраняет свою отделенность.

В 1813 году отец Серафим открывает двери своей кельи, но, в основном, для мирян.