Поступки во имя любви - страница 16
– Не спеши! – крикнул он, но девочка уже пробежала половину дорожки, ведущей к дому. Входная дверь распахнулась еще до того, как она взбежала на крыльцо, и Мод раскинула руки, готовая обнять внучку.
– Вот и ты наконец! – услышал Джеймс. Он запер машину и направился к дому. Мод и Чарли уже скрылись внутри. Своего тестя Джеймс встретил в холле.
– Здравствуй, Питер, – сказал Тимоти и пожал ему руку. – Как поживаешь?
Его тон был абсолютно цивилизованным. Если бы вы увидели эту сцену, не зная предыстории, вы бы готовы были поклясться, что зять и тесть близкие люди.
– На самом деле я больше не пользуюсь именем Питер, – ответил Джеймс. – Теперь меня зовут Джеймс. Я начал пользоваться моим вторым именем.
– Правильно, – кивнул Тимоти, ничуть не удивленный. – Я предупрежу Мод.
– Если хотите, – пожал плечами Джеймс. – Это только ради Чарли, чтобы она не путалась. Нужно, чтобы все называли меня одним и тем же именем.
– Разумеется. Я это понимаю, – тесть жестом пригласил его в гостиную. – Проходи. Выпьешь что-нибудь?
Мод и Тимоти всегда были рядом ради Чарли. Они все вместе пережили кошмар. Когда Джеймс был вне себя от горя и ярости, когда все были убеждены в его виновности – а как же иначе, муж всегда виноват, – теща и тесть заботились о Чарли, каким-то образом справляясь с собственным отчаянием и отвечая на вопросы маленькой девочки, когда же ее мама вернется.
И они ни разу не сказали ей плохого слова о Джеймсе, никогда не пытались настроить малышку против него, хотя они не могли его не подозревать. У них наверняка были вопросы, которые они не осмелились задавать даже друг другу. По ночам, лежа без сна, они не могли не думать о том, не Джеймс ли убил их дочь.
– Как дела? – Тимоти налил в стакан 7Up комнатной температуры и протянул Джеймсу. – Как новая работа?
– Отлично, – ответил он.
В новой работе не было ничего хорошего. Она была далека от определения «отлично». Джеймс никогда не собирался работать агентом по продаже недвижимости, и он ненавидел это занятие. Он всегда хотел быть только архитектором, и если судьба не решит разрушить его жизнь, он им еще будет. Но не стоило говорить об этом тестю. Ему это неинтересно.
– А как дом? Нормальный?
– С домом все в порядке.
Дом и в самом деле был нормальным, чистым и достаточно хорошо меблированным. Проблемой были соседи, но произнести это вслух значило бы показать себя невыносимым снобом. И в любом случае Тимоти не нужно было этого слышать, да он этого и не хотел.
– А Чарли? Как ей в новой школе?
– Кажется, ей там нравится.
Джеймс сделал глоток газировки, мечтая о кубике льда и ломтике лимона, чтобы перебить сладость.
– Думаю, у нее появился бойфренд, – добавил он.
Тимоти поднял бровь.
– В шесть лет?
– Нет-нет, я шучу. Она просто подружилась с мальчиком из своего класса. Я рад, что малышка довольна.
Тимоти налил себе немного темного хереса.
– Разумеется.
На каминной полке тикали часы. Из кухни до них доносился тонкий голосок Чарли, ее смех.
– Я записался на вечерние курсы, – сказал Джеймс, когда молчание затянулось. – Живопись.
Он не стал говорить о рисунке с живой натуры: Тимоти мог неправильно его понять.
– Вечерние курсы? А кто присмотрит за Чарли?
Джеймс приглушил всплеск раздражения. Тимоти просто волновался за внучку, только и всего.
– С ней останется соседка, – объяснил Джеймс. – Милая женщина. Ее муж уходит по вечерам во вторник, поэтому она свободна.