Вороны подают сигналы о периоде разрушений. В мои пять лет, когда ворона с хриплым криком упала с неба мне под ноги, мой мир следом разбился на части. Но хотя первую ворону и можно расценивать как предзнаменование, знак того, как много насилия моя природа богини переживет перед тем, как будет способна восстановиться, это не было официальным призывом к ведьмовству. Потому что ребенком я была недостаточно взрослой, чтобы ответить на него. Наш настоящий призыв приходит, только когда мы можем ответить на него по собственной воле. Если мы сможем распознать этот призыв, понять, что это, мы сможем также обнаружить, что наши испытания даровали нам ключ, который поможет освободиться из преисподней и помочь остальным сделать то же.
Геката стоит в том месте, где сходятся три дороги. Как богиня в виде старухи, символ возраста и опытности, наиболее относящаяся к реальности, она говорит тебе: «Когда все сломано, у тебя по-прежнему есть выбор». Ты можешь выбрать дорогу, ведущую глубже в твои травмы, всаживающие в тебя нож, пока он не убьет тебя; ты можешь уйти прочь от ножа, прочь от риска и, вероятно, от любых чувств в принципе, выбирая жизнь большинства и надеясь, что сильные мира сего не заметят и не тронут тебя; или выбрать третий путь – тенистую звериную тропу, выбитую по краю скалы, наполовину заросшую лозой, тропинку, по которой тебе придется двигаться в одиночку, медленно и с трудом.
Тогда я не распознала громкое карканье Гекаты как призыв к посвящению. «Уничтожь ростки патриархата, которые захватили твой разум, – говорили мне ее вороны. – Не давай им пощады. Выбирай чистые кости». Эти требования были фанфарами, которые инициировали начало моего путешествия. Но множество других посвящений ждало меня перед тем, как я легко научилась понимать язык птиц, родной язык оккультных посвящений.
Глава пятая. Входя в преисподнюю
Однажды я спущусь в преисподнюю.
Когда я прибуду туда,
оплакивай меня на рассыпавшихся могильных холмах.
Бей в барабаны в святилище.
Обойди по кругу дома богов ради меня.
Из «Нисхождения Инанны в преисподнюю», ок. 1700 г. до н. э.
Инанна, Королева небес, шумерская богиня с волосами цвета воронова крыла, богиня магии и могущества, путешествует по преисподней, чтобы спасти своего возлюбленного Думузи. Это один из старейших мифов об обряде инициации в существующей истории. Инанна Мудрая появляется у врат ада, готовая к приключениям. Она идет туда по своей воле. Она спускается под землю, в историю, где хранятся все летописи, и рассказы оставляют в поверхности земли шрамы, как вода в камне. Ведя пальцами по стене, она чувствует запах разлагающихся листьев, шорох летучих мышей за камнями. Она слышит свою сестру, демона Эрешкигаль, беснующуюся глубоко под землей, в жаровне вулкана. Бывшая богиня всего мирского, под влиянием патриархального мира Эрешкигаль превратилась в тень Инанны, пониженная в должности. Уродливая, гниющая в своем дворце из зловонных могил, сидящая одиноко на троне между сталактитами, роняющими минеральное молоко в лужи кровавой глины.
Чтобы противостоять своей сестре-демонессе и спасти любимого, Инанна прошла через семь врат ада. Каждые врата требовали жертвоприношения. Первым был ее инкрустированный лазурью меч. Потом бронзовый щит. Хранители ворот забрали у нее золотые браслеты и окрашенные хной одежды. Они требовали ее серебряный пояс, медную корону, даже черный уголь, которым были подведены ее глаза. «Не спрашивай о путях преисподней», – приказывали ей хранители. Каждая вещь, забранная стражами, символизировала собой кусочек власти, которой обладала богиня, ее положения в жизни, ее могущества. Когда все было потеряно, Инанна попала в яму в центре ада, раздетая и беззащитная. Ее сестра превратила ее в кусок плоти, протухший и висящий на крюке в стене.
