Этель подняла на Нико удивлённый взгляд, озадаченно рассматривая его беззаботное лицо.
– Что такое?
– Ты же был весёлым дурачком, когда успел стать таким мудрым?
– Быть весёлым дурачком – тоже мудрость. Просто выбери третий путь, – воин улыбнулся и беззаботно пожал плечами. – Он решает все проблемы.
– Твои тоже?
– Мои проблемы решал я сам. Мне никто заранее не рассказал, что есть ещё один путь, – он пожал плечами. – Но об этом не сегодня, помнишь договор?
– Совести у тебя нет, – Этель устало улыбнулась и играючи хлопнула Нико ладошкой в грудь.
– А ещё инстинкта самосохранения и стыда, – самодовольно дополнил парень.
– Значит, говоришь, я сильная и могу через всё пройти? Могу радоваться тому, что имею, помогать другим и быть собой? – фея села ровно и задумчиво потупила взгляд. Сердце застучало быстрее, волнение забурлило внутри, подстегиваемое приятными размышлениями в правильном направлении.
– Точно как я и сказал, – непрерывно наблюдая за феей, Нико заметил, как она вдруг стала невесомой и приподнялась над землёй.
Этель ощутила, как крылья, к которым она успела привыкнуть, потяжелели. Они вдруг стали ощущаться по-новому, переливаться красками радуги и, на секунду даже показалось, что немного подросли. Корсет и наручи вдруг обрели позолоченный узор, повторявший солнце и луну на скипетре Седотопии.
Толком не осмотрев себя, Этель вернулась в лес и снова сидела на стволе поваленного ветром дерева.
– Впечатляет, – Нико довольно кивнул. – А что случилось?
– Кажется… Наверно, это вторая форма феи, потому что я приняла, кто я есть! – Этель засветилась от счастья и бросилась на шею парня с объятиями. – Благодаря твоим советам быть дураком! Я как раз хотела сказать, что это должен быть единственный верный вариант, как вдруг свет, волшебное сияние, чарующая песня на фоне, и всё светится, а я такая красивая!
– Ты снова тараторишь, я перестаю тебя понимать, – Нико улыбнулся и прижал к себе девушку. – Но вообще-то, можешь говорить всё, что хочешь, только почаще так набрасывайся.
2.5. Йен
Звон цепей, тяжёлое дыхание и глухие удары. Йен старался отвлечься, как мог, и концентрировался на звуках, пока устало колотил грушу.
– Слушай, а что тут с нами забыл Мэтт? – Мерих отвлёк его, указал на тренировавшегося чуть в отдалении задиристого воина.
– Драгомир прописал ему штрафные тренировки за то, что он с тобой подрался, – тяжело дыша, ответил Йен, прервав свое упражнение.
– Вот это пытка, заниматься тут одновременно с нами, – Мерих усмехнулся и игриво подмигнул глянувшему в их сторону Мэтту.
– Хватит тебе его провоцировать. Сначала наберись сил и перестань засыпать на ходу.
– Кстати об этом, я устал. Пойдём перекурим?
Йен тяжело вздохнул, наблюдая за сигаретой в руке друга.
– Ладно. Десять минут, – он поправил зимнюю тренировочную толстовку, чтобы не замёрзнуть в перерыве, и присел на скамейку.
– Ты с чего такой угрюмый? – Мерих шлёпнулся рядом, вальяжно закурил.
Йен опустил голову на руки. Отвлёкшись от тренировки, он потерял якорь, на котором держалось его внимание, и теперь оно снова рассеивалось. Мозг заполонили разрозненные мысли о проблемах и тяготах. Не сдерживаемая больше ничем, тревога раздулась в сознании, требуя к себе особого внимания.
– Дружище, не спи, – Мерих пихнул его локтем в бок, напоминая о себе. – Из-за чего печалишься?
– Дело в Пеле… – Йен поднял голову, и по его жалобному виду стало ясно, что он готов, наконец, поговорить.
