Читать онлайн Дарья Гущина - Потерянные души
1. Дело 1: Тайна тени
Семиречье дремало, закутавшись в пушистое снежное покрывало. Давно стемнело, и в столь поздний час по пустынным улицам бродил лишь снег. Он устилал покатые крыши, выбеливая цветную черепицу, и невесомо стучался в тёмные окна, укрывал широкие набережные белыми коврами и искрил в свете колдовских фонарей, укутывал сонные деревья и ложился на холодные лавки. И топтался на крылечках, крался по улочкам, цеплялся за широкие перила мостов и узкие карнизы. И, казалось, всех прогнал с улиц... или нет?
Нет, не всех.
Одинокая тень скользила по набережной, не оставляя следов и не поддаваясь колдовству снега – не позволяя ни укрыть себя, ни убаюкать. У тени была цель, и она достигла её очень быстро, добравшись до древнего мрачного здания на набережной Первого острова.
Длинное массивное строение с широким крыльцом стояло позади двух старых зданий в заснеженном парке – спрятанное за кованой оградой, опоясанное цепочками колдовских фонарей. Тень жадно закружила у здания, то подлетая до пятого этажа, то спускаясь к первому, заглядывая поочерёдно во все тёмные окна, но без толку. Как всегда, с отчаянием поняла тень. Её снова, в который раз, встречали лишь тьма, тишина и опустевшие кабинеты.
Однако на исходе времени, когда у тени оставалось не более получаса, она заметила слабый-слабый свет в торце здания – в окне полуподвала. Метнувшись к нему, тень присела и коснулась стекла. Нет, снова нет... Древнее колдовство опять не пустило её внутрь, и тогда она постучалась. Сначала робко, а потом заколотила что есть мочи.
За столом, заваленным папками и бумагами, кто-то спал. Тень видела лишь взъерошенную светловолосую голову и стучала-стучала-стучала... Но отозвался не человек. Полосатый котёнок вскочил на подоконник, внимательно посмотрел на тень, мазнул лапкой по стеклу и отчаянно замяукал. И дозвался-таки.
Человек – молодой мужчина – поднял голову, выпрямился, протёр глаза и изумлённо уставился на котёнка. Точно его не должно тут быть. А после встал и подошёл к окну. Тень снова застучала по стеклу, а котёнок замяукал пуще прежнего. Мужчина всмотрелся в окно, но, к отчаянию тени, никого не увидел. Конечно, ведь для него – северного колдуна – там никого не было.
Однако колдун, не видя, всё-таки верил. Знал о том, что тени-невидимки существуют. И о том, что животные, в отличие от людей, видят чуть больше. Он внимательно посмотрел на котёнка, о чём-то тихо спросил и выслушал мяукающий ответ. Тень замерла: поймёт или нет?.. Мужчина кивнул, метнулся к столу, стянул со спинки стула тёмную зимнюю куртку и выскочил из комнаты. Тень собрала в кулак все свои силы. Он и здесь её не увидит. Но нужно дать знать, что ей нужна помощь. Очень.
Мужчина появился на улице быстро – всё такой же взъерошенный, в наспех наброшенной куртке, почти выбеленной снегом.
– Кто ты? – спросил он хрипло. – Где ты?
В его ладони свился водяной клубок, в ногах закрутились змеи чёрных ручейков – но как северное колдовство поможет тени?.. И получится ли у неё помочь самой себе?.. Тень вздохнула, подалась вперёд и крепко обняла колдуна. Тот сразу вздрогнул, будто что-то почувствовал.
– Так ты здесь? – повторил он тихо.
И всё – время тени кончилось. Невидимый поводок дёрнул её обратно, и она снежным ветром понеслась мимо тёмных зданий, даже не успев понять, ощутил ли колдун присутствие бесплотной невидимки. Поверил ли в неё – всё-таки. И сможет ли выручить. Или найти другого спасителя.
Однако сегодня ей впервые за долгое время повезло. Значит, надо постараться снова вырваться из плена – завтра.
***
Матушка Шанэ проснулась привычно рано, но вставать ей не хотелось. В очаге потрескивали поленья, в ногах урчал кот, в комнате стоял сонный сумрак, а за окном лениво кружили крупные хлопья снега. И она позволила себе лениво понежиться под тёплым одеялом – и почти задремала...
В дверь тихо постучали.
Сев, матушка прислушалась. Стук повторился – по-прежнему тихий, но настойчивый.
– Иду, – она откинула одеяло и потянулась за халатом.
Если что-то и случилось, то нестрашное. Иначе стук был бы совсем другим.
За дверью обнаружилась служанка Ийрэ.
– Утра доброго, матушка, извините, – в своей обычной манере протараторила Йирэ. – Я вас не разбудила? Я бы ни-ни, но там снаружи парень, который сыскной колдун. Уже час как ходит у чайной туда-сюда. Я и дверь открыла, и позвала, а он чего-то смущается.
Мьёл может, мысленно согласилась матушка Шанэ. Когда дело касалось сыскной работы, она не видела человека (и колдуна), более уверенного в себе и своих силах. А вот когда дело касалось, скажем, призраков – то есть неизвестного...
– Позови снова, – попросила матушка. – Скажи, я жду. И пусть наверх поднимается.
А сама поспешила переодеться, умыться и привести в порядок волосы. И даже чай успела заварить, когда в дверь снова стукнули – да, смущённо.
– Заходи, сынок! – крикнула матушка Шанэ, расставляя на столе чашки. – Разувайся и за стол! Замёрз поди!
– Да не очень, – отозвался Мьёл с порога и быстро добавил: – Вы извините, не хотел вас будить...
– Мы, старики, спим мало и встаём рано, – она улыбнулась. – В чём дело?
Колдун разулся, снял куртку и выдал как на духу:
– Сегодня ночью мой кот заметил на улице призрака. А когда я вышел из архива, этот призрак меня... обнял.
– Так-так, – матушка Шанэ налила в чашку чай. – Садись, сынок. Выпей чаю и выдохни. Мне нужны подробности.
Мьёл послушно сел за стол, в три глотка осушил чашку и рассказал.
Пользуясь отпуском начальника и полным отсутствием дел, он вспомнил о приглашении главы Колдовского ведомства и напросился в архив – добывать для Иххо утраченные знания о её странном островном даре. Архивы (как и бумажную работу вообще) колдун ненавидел всей душой и рад был бы заглядывать туда на час-другой, но и мастер Рьен в любой момент может вернуться, и глава Колдовского ведомства, зараза такая, допуск дал всего лишь на неделю. Видимо, чтобы сыскник не лез в чужие дела и разгребал только нужное. А нужного архивариусы натаскали столько, что оно на столе не помещалось. И всё такое для Иххо полезное...
– У меня всего три дня осталось, а папок навалом. Короче, разбирал я их, разбирал... и уснул. А проснулся оттого, что кот орёт. Я так и не понял, матушка, как Угорь пролез в архив, – всё ведомство защищено от речных проток и прочего колдовства. А он как-то пролез. Я просыпаюсь, а он сидит на подоконнике, по стеклу скребёт и орёт.
– Ты никого не увидел, но в присутствие невидимки поверил? – матушка внимательно посмотрела на колдуна.
– После тех невест с проклятого моста как не поверить? – Мьёл поёжился. – Да и, знаете, ночью же снег валил. В общем, смотрю я в окно, а там... пустое место. Даже снега не было. В воздухе. Там, где мог бы стоять человек, снег... не падал. И не разлетался, и не ложился, и... не падал. Таял, что ли, на подлёте... Понимаете?
– Понимаю, – кивнула она, доливая в обе чашки чай. – И когда ты вышел на улицу, то увидел то же самое?
– Ну да, – колдун снова зябко повёл плечами, хотя на кухне было очень тепло. – А потом призрак обниматься полез. Ледяной, зараза... И я думаю, матушка, что это женщина. Мужик бы не полез. Да и ростом она мне вот так, – он провёл ребром ладони по своей ключице. – А вы знаете, почему его снег не касался?
– Нет, – расстроенно призналась матушка Шанэ. – Но я узнаю. Обычно что снег, что дождь проходят сквозь дух как сквозь нечто несуществующее, если он не колдун и не умеет быть материальным. А если умеет, то всё как с человеком. Я узнаю, сынок. В моей семье работали с разными призраками. И такой наверняка встречался.
– А дальше что делаем? – уточнил Мьёл.
Матушка откинулась на спинку стула, мелкими глотками допила чай и решила:
– Спустись-ка в чайную и позавтракай, а я пока оденусь потеплей. А после прогуляемся. Сходим к Колдовскому ведомству. Осмотримся.
– Думаете что-то там найти? – заинтересовался колдун, вставая.
– Призраки – как люди, – она улыбнулась, – притягиваются к знаковым местам и тоже оставляют следы. Если дух пришёл к ведомству, значит, там служит нужный человек. Или дух при жизни служил там сам. Больше пока ничего не скажу. Поглядим, сынок, не оставил ли призрак подсказок.
***
Зима в Семиречье была сырой и пронзительно ветреной в открытых местах. И как ни кутайся, а всё равно или сыростью проберёт, или продует. И сколько согревающих амулетов к одежде и обуви ни цепляй, а всё равно через час-другой в тепло захочется.
Матушка озябла ещё на реке, хотя до главного здания Колдовского ведомства ходу на лодке всего-то полчаса – на западную часть Первого острова. Но, несмотря на сырой морозец, она любила северные зимы. За снег, которого на Юге не увидишь. За светлые вечера и ночи. За удивительные зимние радуги. За увлекательные забавы людей – снежно-ледяные городки, коньки, горки. И за необыкновенно уютное тепло в домах, которое ценишь лишь тогда, когда сильно замёрз.
Колдовское ведомство владело шестью зданиями – тремя на набережной и тремя в глубине острова. И сейчас к ним уже вовсю тянулись чёрно-синие цепочки людей – колдуны выныривали из речных проток в нескольких шагах от места работы, а обычные люди, закутанные по глаза, спешили со всех ног.
– Хорошо, народу много, – шепнула матушка Шанэ, то и дело поскальзываясь и крепко держась за локоть Мьёла. – Нас не заметят.
Хлопали двери. Звучали отрывочные приветствия. Хмурилось снежными тучами небо. Из булочных тянуло свежей выпечкой, а из чайных – мёдом и травами. И по-прежнему горели среди деревьев колдовские фонари, к которым слетались погреться взъерошенные пичуги.
Матушка с Мьёлом свернули с оживлённой улицы на узкую тропу к старому парку. Среди его заснеженных деревьев виднелись три массивных здания – два почти вплотную друг к другу, одно позади.
– Нам надо к дальнему, – сообщил колдун. – Архив там.
А спустя минут пятнадцать, когда они добрались до места, Мьёл указал на полуподвальное окно в торце:
– Вот тут.
Матушка Шанэ достала мешочек с песком и огляделась, но здесь людей не было, лишь из-за деревьев доносились обрывки приветственных утренних разговоров.
– Ищите, – прошептала она, выпуская помощников.
Серые псы тут же разбежались по парку, коты отправились изучать ведомственные стены и окна, а стервятники вспорхнули к крыше. Матушка же, аккуратно подобрав полы длинного пальто и платья, присела напротив окна.
– Есть тут что? – не вытерпел колдун.
Сам он осматривал здание архива несколько раз – и ночью, и под утро, – но не заметил ничего необычного.
– Есть, – прищурилась матушка. – Есть следы. И котёнка тоже. Оба метки оставили – как царапины на заиндевевшем стекле.
Она ухватилась за протянутую руку Мьёла, встала, и колдун в очередной раз за это утро поёжился – матушкины глаза горели призрачным голубым огнём.
– И ещё есть, – прошептала она, невидяще глядя перед собой. – На всех окнах первого этажа. На дверях. Призрак много раз хотел войти, но не получалось. Потому что защита, сынок. Древнее здание – и древняя защита от призраков.
– Да ну? – Мьёл ухмыльнулся. – А ведомственные по всему Семиречью ищут дома с защитой от призраков, над стеной колдуна Ру бьются – а то, что у них под носом, не замечают. Ходят на работу каждый день – и не знают.
– А что на третьем этаже? – матушка Шанэ подняла голову. – Там на двух окнах больше всего меток.