Заходя в теплицу, она увидела старую женщину с огромным горбатым носом и бородавкой на лбу, с тёмно-коричневыми крыльями и высокого мужчину средних лет с такими же крыльями, но более милыми чертами лица. Он молча поддакивал своей матери, а та очень нагло требовала что-то.
– Оум, почему ты не хочешь нам помочь?! мы же с тобой в одной стране живём, – громко выкрикнула женщина, при этом хитро улыбаясь.
– Поделиться могу, но только не с вами, уходите!!! Здесь вам не рады, – сухо ответил Оум.
– Да мы же хотим лучшего для всех, Оум, не глупи, да-а-ай, – недовольно топнув ногой, словно маленькая девочка, старая женщина Фита вздёрнула свой нос ещё выше.
– Я не буду повторяться, если не уйдёте, я вам помогу, – скрестив руки, сказал Оум.
– А я присоединюсь, – вмешалась Олейна, с боевым настроем. Ей нетерпелось, наконец навалять приставучим эллинам.
– Ах, вы наглые, старую женщину трогать вздумали, я вам это не прощу, не спущу, – крепко сжав кулаки, возмущалась Фита, не понимая и нехотя понимать элементарных вещей.
– Пойдём мама, придём в следующий раз, может, одумаются, – сглаживая углы сказал молодой мужчина и, подхватив мать, за руку увел её за наружный двор, там и след простыл. Такие типы, как он порой бывают милы и любезны, но коварны и изворотливы, улыбаясь, но потирая ручонки от следующей подлости, что задумали втихую.
– Даже старые эллины порой бывают глупы, всё ради своей выгоды, сколько бед и подлянок они нам приносили, и думают, я буду это терпеть… – возмутился Оум.
– Какие наглые, они меня так раздражают, что аж уши краснеют, – нахохлившись, возмутилась девчонка.
Отец, глядя на неё, начал громко смеяться…
– В следующий раз надо будет им дать семена терпкого леена, чтобы вся их теплица разрослась им и завоняла… – предложила девушка и начала тоже смеяться, схватившись за живот, представив необычайную картину и удивлённые лица.
Сложные эллины упрямые и гордые и дело не в возрасте, а от точки зрения, которая, к сожалению, не расширяется и не углубляется. Когда года идут, а разум застывает на определённом отрезке территории ума. И объяснить никак, спасёт лишь только смех, что сглаживает понятия и даёт возможность к прощению.
Глава 2 .Свежий запах перемен.
Старые деревянные часы пробили семь часов утра.
Олейна открыла глаза и начала быстро моргать, вспоминая сон. Ей снился уже не в первый раз удивительный молодой человек с необычными синими крыльями и бледной немного синеватой кожей. Во сне он о чём то её просит, словно умоляя, глядя в глаза и схватив нежно за руки. Проблема только в том, что каждый раз она не может вспомнить о чём именно, её так умоляют.
Олейна, наконец встала и посмотрела в окно, там белыми хлопьями шёл снег и одевал золотые деревья, и земля словно покрылась белой периной, а у края окна поблёскивали ледяные узоры.
– Ну почему, я никак не могу вспомнить, а-а-а-а-а, – и девушка, схватив блокнот с записями, кинула в стену, но попала об эластичный край золотой отделки, она предательски отскочила и попала ей прямо в лоб, Олейна упала на кровать некрасивой звёздочкой и с маленькой шишкой на лбу.
Праздник уже прошёл, новый лунный год, наконец ступил на их заснеженную гору. Настала пора исполнения всего загаданного и открытия неизведанного.
– Доченька, я много думал, о том, что ты мне рассказа и беспокоит, – начал разговор Оум, за столом попивая ароматный чай из горных трав.
