Потомок Рода - страница 22

Глаза ювелира на мгновение вспыхнули, но огонек быстро погас. Он даже не потянулся к камню.

– Симпатичная цацка. Не галька, конечно, но огорчу тебя, брат, это и не сокровище. Обычный королевский янтарь. Стоит сущие копейки. Это руна Перуна выгравирована, кажется? Думаю, тут полфеста с такими ходят, неоязычество нынче в моде, – предположил Артем и, орудуя одноразовой вилкой, переложил брызжущие соком сосиски на пластиковую тарелку, после протянул мне одну. – Себе оставишь побрякушку?

– Спасибо, дружище, – принял я угощение, осторожно подул и откусил крохотный кусочек. – В бюро находок не понесу, это точно. Кому нужен этот камушек? Золото-бриллианты еще бы хватились, а эту безделицу, уверен, уже и не вспомнят.

Не стану же всерьез рассказывать ему про божественный артефакт, что намертво привязал меня к себе. Главное, убедился: я не схожу с ума. Алатырь реален.

– Слушай, а давай я тебе из него кулон сделаю? Или перстень? Форма у него удобная, плоская, даже гранить особо не придется. У меня в мастерской шинок – завались. Хочешь – золото, хочешь – серебро, – предложил Ждан, отхлебнув добрый глоток пива и с аппетитом вгрызся в купату.

– А это мысль! – одобрил я. – Серебряный перстень – самое оно.

Неизвестно, сколько еще мне с этим алатырем маяться. Выпадет из кармана, забуду где-нибудь – и снова согнусь в три погибели от мучений. Перспектива – хуже не придумаешь. Лучше уж на пальце носить, надежнее будет. А как встречу избранного Перуном, так вручу ему кольцо, как хоббит Бильбо племяшке Фродо, – пусть дальше он с этим разбирается.

– Сколько должен буду? – расценок Самойлова я не знал.

– Вот сейчас обидно было, – насупился друг. – Прямо в самое сердце ранил. Что ж ты за человек такой! Кто с друзей бабки берет?

– Каюсь, виноват. Слушай, а сильно тебя не обременю?

– Да ерунда, говорю же, работы – минимум. Основа у меня есть. Полдня, от силы, займет. Завтра к десяти подъезжай, – прикинул Артем.

– Ты уверен, что завтра на ногах стоять будешь? После таких загулов? – усомнился я, кивнув на пивную банку в его руке.

– В смысле? – Артем изобразил невинное удивление. – Это же пиво. Считай вода. Говорю завтра – значит, завтра. И это, пивка прихвати…

– Горбатого могила исправит, – расхохотался я.

После двух кружек крепкого кофе, трех сочных купат и щедрого ломтя пшеничной лепешки, организм просигналил о сытости. Я был относительно бодр для человека, всего несколько часов назад пережившего нечто из ряда вон выходящее. Впереди маячили дела. Сперва – умыться, привести себя в божеский вид, разобрать палатку и упаковать пожитки в рюкзак. Затем – помочь ребятам свернуть лагерь, ведь весь этот реквизит, столы, лавочки, сами себя не соберут и в микроавтобусы не погрузят. Так что за работу, папа Карло! Сборы затянулись, вместо полудня управились только к двум. Большая часть команды осталась ждать транспорт, окруженная горами сумок, мешков и пирамидами из мебели. Я тепло попрощался со всеми. Мира не бросилась обниматься, лишь смотрела с лукавой улыбкой в компании подруг, с намеком поглаживая густые светлые волосы, перехваченные резинкой, будто спрашивая: «До скорой встречи?». Я подмигнул ей, постучав по карману штанов, мол, твоя лента при мне, а затем изобразил жест телефонного звонка. Мирослава едва заметно кивнула ресницами, удовлетворившись ответом. Вот и поговорили.

Мне предстоял трехкилометровый марш-бросок до села Жигули, а точнее, до гостиницы «Мелодия» на его северной окраине, где меня дожидался мой верный железный конь. Это был небольшой просчет организаторов фестиваля. О трансфере участников общественным транспортом они позаботились – с самого утра на поляну прибывали автобусы, увозя группы людей обратно в лоно цивилизации. К сожалению, о парковке для личных автомобилей не подумали. Каждый решал этот вопрос сам: кто договаривался с турбазами, кто бросал машины на обочине единственной дороги, ведущей сюда, на свой страх и риск. Вряд ли здесь орудуют автоугонщики, но мало ли. Да и бросать машину на целую неделю при таком солнцепеке тоже нежелательно. При постоянной жаре быстрее изнашивается пластиковая отделка интерьера, особенно в старых автомобилях – она там просто набухает и лопается.