Я открываю дверь подъезда, протираю последние слёзы, он тут же успокаивается. Мы на улице, время к полуночи. Завтра среда, пустынно. Каждое ночное гуляние я начинаю традиционным: «Ты чего разбуянился, сынок?»
После этих слов наступает покой. Запоздалые пешеходы лишь иногда мелькают, машины не насыщают шумом пространство, а лишь оттеняют тишину.
Под хруст снега и шуршание одежды я допускаю только лёгкие мысли. Ночью голова легка, по крайней мере, до трёх часов. Свежий воздух и ясная цель на какое-то время уничтожают все последствия недосыпа. Сознание ясно, его не наполняет хаос образов и видений, не имеющих отношения к реальности. Глаза не слипаются, я даже почти не зеваю.
Надо идти. Если застыть на месте секунд на двадцать, сирена может активизироваться, не успокоишь. Пока шагаешь, сохраняешь её тишину. И нет никакой силы в мире, способной нарушить это равновесие. Я буду идти и нести сокровище на руках до самого утра. Руки затекают, устают, болят. Но не настолько, чтобы хотя бы задуматься о том, стоит ли выйти в это же время завтра. Завтра ночью снова по району будет ходить папка, обнимающий укутанный комок своего счастья. Я не остановлюсь.
Зачесалась спина. Противно. Ничего не могу сделать. Не дотянуться до этой зудящей точки между лопатками – куртка не очень свободная, движения скованны. Подхожу к дереву и начинаю тереться о ствол спиной, как медведь. Можно идти дальше.
Я каждый раз стараюсь немного менять маршрут, помогает. Малейшее разнообразие мешает мозгу решить, что я в плену бесконечно повторяющейся ночи, где всё подчинено страху услышать детский крик и быть бесполезным свидетелем страданий. Пока что-то меняется, мне удаётся убедить себя в том, что ночь – это наше время, когда связь поколений крепче всего. И пусть он спит, а я тихо брожу по немым улицам спального района, мы – одна команда, банда, единое целое. Только это имеет значение. Сегодня идём по прямой до ближайшей станции метро, оттуда к бассейну, потом обогнём новый жилой комплекс, упрёмся в заправку, а дальше посмотрим.
Иногда спасает рыбалка. Воспоминания о ряби на воде и рассветном небе. Убаюкивающая тишина. Слабый ветерок. Дрыгающийся поплавок. Повела. Подсекаю. Есть! Красивая щучка… Вот подрастёт малыш и сорвёмся с ним к озеру. Вместе порыбачим, сварганим ушицу.
Время выверенно, раньше шести утра дома делать нечего, сигнализация, которой кто-то напичкал моего сына, резко среагирует: прогулка закончилась слишком рано. Так мы и ходим по району. Он спокойно спит, посапывая, я плетусь в тишине. В конце концов, лучше гулять безмолвно, чем ночь напролёт слышать, как кричит сын, а он действительно может кричать всю ночь.
Врачи бессильны. Да, это неправильно, что ребёнок не спит ночью, но патология не выявлена. Принимайте сильнодействующие лекарства по списку, только диагноз поставить пока не представляется возможным.
Спи, дорогой. Хотя бы так, у меня на руках. Тебе ещё много предстоит узнать. Не время рассказывать про захватчиков, первооткрывателей, учёных, браконьеров, грабителей дилижансов, дуэлянтов, мировых рекордсменов, обычных клерков, нищих, крепостных, безымянных рядовых из братских могил… Обо всех, кого называют мужчинами. И каждый из которых заложил неразличимую частичку себя в нас с тобой.
Со временем ты поймёшь меня. Кто-то назовёт интуицией твой порыв к чему-то новому, неизведанному. Ты прочитаешь о судьбах, которые не на шутку взволнуют, и пожалеешь, что не прошёл этот путь сам. Прислушивайся к отголоскам предшественников, но не повинуйся. Внимай, но не обманывайся. У тебя своя дорога. На ней ты можешь быть кем угодно, главное, что она принадлежит тебе.
