Проснулась я вполне бодрой и в хорошем настроении, правда подпортили настроение очередные домогательства мужа. Мне повезло, что он проспал и спешил, и супружеский долг остался неисполненным. Я не понимала, зачем ему весь этот цирк. Но он так требовал, я смирялась и выполняла. Хваталась за любые подработки: банкеты, свадьбы, похороны... Но этих денег всё равно было недостаточно, чтоб справиться с маминой болезнью самой.
- Привет, мамуль! Как ты? - я звонила на бегу, уже обувая бежевые туфли-лодочки.
Я каждое утро и каждый вечер звонила ей, боясь, что каждый звонок может стать последним. В этот раз я снова облегчённо выдохнула, услышав, что всё в порядке. Я вышла из двери и, разворачиваясь вперёд спиной, сделала шаг назад, чтоб наклониться к замочной скважине и вставить ключ. Телефон был зажат плечом. И тут я почувствовала, что ногой я упёрлась во что-то довольно упругое, но тяжелое. Медленно обернувшись, я увидела громадную корзину с розами. Среди тёмно-красных бутонов торчала открыточка.
"Самой прекрасной женщине".
Я оглянулась по сторонам. Вдруг перепутали? Но рядом с нами жили с одной стороны пожилая супружеская пара, с другой - холостяк с собаками. Может дедушка решил порадовать свою супругу? Но спрашивать времени у меня не было, решила зайти вечером. Подумать на Гену я не могла, потому что таким он никогда не страдал. Я занесла цветы в дом, немного полила воды на губку, в которую упирались стебли цветов, и побежала в ресторан.
В ресторан я обычно приезжала первой. Но в этот раз на парковке уже стояла неизвестная мне машина. Лаконичный чёрный седан люкс класса я объехала от греха подальше, припарковалась, и поспешила на работу. Весь путь от машины до двери меня не покидало ощущение, что за мной кто-то наблюдал. Проверить это я не могла, потому что в седане были затонированы окна.
Я открыла дверь и вошла в своё место силы. Здесь я отдыхала душой, но не телом. На мне было много работы помимо готовки. И первым делом я занялась проверкой запасов: сверила все сроки годности на продуктах с записями на холодильнике, проверила, что нужно закупить, достала то, что нужно разморозить. Вскоре позвонили доставщики, и я пошла принимать продукты. После стали приходить мои подчинённые, и кухня стала более оживлённой.
- Там какой-то красавчик под рестораном ходит. Не к Вам, Майя Станиславовна?
- Нет, Тонь, я никаких красавчиков не жду, - мягко ответила я, делая заготовки на день, а в груди что-то беспокойно дёрнуло.
Я обожала свою работу, чувствовала себя временами то феей, то колдуньей, когда магичила над очередным блюдом. А от признаний моих поварских талантов и вовсе воспаряла к небесам. Но иногда даже здесь чувствовала апатию и опустошение. Утренняя бодрость куда-то испарилась, и теперь я механически нарезала мясо и овощи, слушая болтовню работников кухни и иногда отдавая распоряжения.
Ресторан был не моим, но я всегда лелеяла надежду обрести свой, создать его таким, каким вижу я. Гена мне такой возможности не давал, как делали многие мужья для своих любимых жён - дарили салоны, магазины. Он давал ровно столько, на что был договор. В остальном я обеспечивала себя сама, бытовые расходы мамы тоже лежали на мне, о дочери заботились попеременно. Я даже удивлялась, откуда у Гены были деньги на содержание дома, учитывая его образ жизни и ещё парочку детей на стороне.
