Поверь и увидишь: Путь ученого от атеизма к вере - страница 10

Неделя за неделей Ричард не сдавался.

«Это знаменитый рецепт моей матери, – всегда говорил он. – Попробуй, я гарантирую, что тебе понравится». Однажды вечером в пятницу я сдался. Я попробовал немного печени на крекере и – о чудо! – мгновенно влюбился в нее.

В какой-то момент во время своих далеко идущих интеллектуальных и духовных поисков я также познакомился с трансцендентальной медитацией. Знаменитый гуру по имени Махариши Махеш Йоги посетил Корнелл и заявил, что, если заниматься ТМ всерьез, получится левитировать.

Только представьте – это же вызов закону всемирного тяготения! Как ученый, я был потрясен этим заявлением.

К сожалению, у меня ничего не получилось. Но опыт был захватывающим.

Однажды в разгар этого бессвязного путешествия – думаю, часа в три ночи – я наконец добрался до своей комнаты в общежитии, чтобы поспать несколько часов. Когда я открывал дверь, на полу что-то зашуршало.

Посмотрев вниз, я увидел, что под дверью лежит белый конверт с моим именем. Это была открытка ко Дню святого Валентина, подписанная «Лорел». Надо же, я и не подозревал, что сегодня День святого Валентина.

Лорел была студенткой, которая более года назад посещала мой курс «Физика для поэтов». Она запомнилась мне тем, что сидела в первом ряду и всегда задавала умные вопросы. Кроме того, она была высокой, красивой, с большими карими глазами.

В последнее время Лорел занималась волонтерской работой в Обществе Леонардо да Винчи, группе, которую я основал для поддержки междисциплинарных исследований – того самого типа, что и мои нынешние. Но открытка от нее на День святого Валентина сбила меня с толку. Лорел была яркой представительницей женской половины университетского сообщества, а я – неопрятным гиком с монашескими склонностями. Все это смахивало на сюжет сказки «Красавица и чудовище».

Я разыскал ее и поблагодарил, но с этого момента моя жизнь резко изменилась. Лорел жила с другими студентками в двухэтажном доме с плоской крышей в университетском городке. Теперь вечерами я частенько поднимался с ней на крышу, где мы усаживались под звездами и разговаривали чуть ли не до рассвета. Когда я спросил Лорел, почему она прислала мне открытку на День святого Валентина, оказалось, что причин было несколько. Я упомяну только две из них.

Во-первых, по ее словам, я ее заинтриговал. Она сказала, что мое неординарное поведение – переключение с экспериментальной физики на теоретическую, работа над революционной диссертацией, охватывавшей несколько сверхсложных дисциплин, основание Общества Леонардо да Винчи, жизнь отшельника и прочее – превратило меня в легенду студенческого городка. По ее словам, я был похож на эдакого Призрака Оперы Корнелла, только выглядел лучше.

Во-вторых, несмотря на мою репутацию заурядного ученого гика, Лорел разглядела во мне «латентную духовность». Именно так она и сказала. Мое исследование мировых религий с точки зрения ученого показалось ей необычайно увлекательным, поскольку она сама искала в жизни глубокий смысл и цель, но пока ничего не нашла.

Лорел рассказала, что ее воспитывали католичкой, но все изменилось после развода родителей, когда ей было 15 лет. Отец ушел из семьи, а мать, недовольная Вторым Ватиканским собором и увлеченная феминистским движением, покинула Церковь и погрузилась в нью-эйджевскую тематику. Лорел последовала ее примеру.