– цель. Общая, одна на двоих: чтобы семья крепкая, дружная, чтобы жилье свое, а не съемное и машины у каждого, а еще чтобы карьера и на ногах стоять крепко.
А дети? Мы о них если и говорили, то вскользь и оба соглашались, что спешить некуда. В США и Европе женщины уже давно рожают после сорока и хорошо. Матвей не соглашался, что прям так хорошо, но до тридцати подождать можно.
Наша свадьба не была “по залету”. Все было в стиле Матвея “без спешки и основательно”. Да, мы та самая пара, которая готовила торжество полгода. Мы ловили кайф от организационных моментов. Несколько месяцев выбирали особое место. Побывали в десяти пекарнях, пока наконец-то не попробовали тот самый торт!
День свадьбы был незабываем, я чувствовала себя... нет, я была принцессой. У меня все сложилось: и платье, и туфельки, и принц рядом!
А затем начались семейные будни, которые разбавляли совместные поездки по Европе. У нас в зале даже карта висит, на которой мы отмечали те места, в которых уже успели побывать.
Добрые, радостные воспоминания вызвали теплую, но грустную улыбку.
И вроде бы мы оба старались, бежали, спешили и все складывалось: квартира почти выплачена, моя машина тоже, карьера в гору идет у обоих, а вот крепкой семьи не вышло… Каждый сам со своими проблемами. Нет, если я поделюсь, то Матвей и выслушает и пожалеет, но он все равно не знает всех нюансов моей работы, нашего коллектива, так же как и я его.
Поэтому мы все реже и реже делились такими вот моментами. Может, зря? Может нужно было?
О чем я вообще думаю? У меня в квартире чужой ребенок! Нужно поговорить с Митей и Матвеем. Понять, что происходит, а потом уже что-то решать.
С мужем контактировать мне сейчас очень тяжело, с Митей всегда было проще решать проблемы. Он не такой серьезный и хмурый, а еще и оптимист. Матвей же прагматик и реалист, с ним тяжелее. Он все раскладывает по полочкам, анализирует… Так какого черта он вообще допустил эту ситуацию? Где его хваленый аналитический ум?
Я прислушалась к ночной тишине: кажется, все спят, можно идти на кухню! Замок громко щелкнул, и я застыла на месте, прислушиваясь. Вроде бы все тихо…
До кухни я добралась быстро, а вот телефон, его найти было трудно:
– Куда же я его положила? – тихо шипела, продолжая при свете месяца искать в темной кухне тонкий смартфон.
– Это ищешь?
Матвей при мне взял с хлебницы телефон и протянул мне.
– Да, спасибо.
Я надеялась, что муж уйдет, но он стоял на месте. Мы смотрели друг на друга и молчали. Эта тишина была спасительной, сейчас я не хотела ничего слышать. И знать, и говорить что-либо сил тоже не было.
Я едва держалась на ногах.
– Ты опять без тапок.
Матвей уже было качнулся ко мне, чтобы подхватить на руки, как обычно это делал, но, заметив мой взгляд, остановился. – Прости, что не рассказал все сразу.
– Матвей, – жалобно взмолилась я.
– Понял, ухожу.
Мужчина нехотя вышел из кухни и пошел в гостиную, а я, закусив губу, посмотрела на телефон. Ну вот, теперь он у меня, а звонить Мите так страшно.
Оказывается, я жуткая трусиха, радует лишь то, что меня с детства приучили делать пусть и нежеланную, но необходимую работу.
– Надо, Катя, надо. Ты же не хочешь и дальше быть женой-недотепой?
Мои пальцы дрожали, но на кнопки попали исправно.
Гудок, еще гудок, меня почти накрыло волной облегчения, что Митя не ответит на вызов, что он в море, где связи нет, но вдруг в трубке раздался веселый голос мужчины:
