– Нет уж, – приподняв указательный палец, покачал головой он, – как бы сильно я ни хотел выпить, дорогуша, хотя, признаюсь, очень уж мне это нужно… Но как бы я ни хотел выпить, не будем мы с тобой сегодня пить, не хорошо это… Давай, знаешь что? Давай-ка в картишки поиграем? Ставь кофе, сыграем партию, там глядишь и ночь пройдет.
– Давайте! – радостно воскликнула Маргарита, привстав со стула и открыв ящик, в котором хранилась баночка с кофе.
– Я с Валеркой, вашим дежурным, позапрошлой ночью играл. Скучно ему было. Хех, бедняга так нудился, что аж косточки ему ломило. Где-то тут я карты у него оставлял. Не видала?
– Возле ночника лежат, – кивнула медсестра.
Сказав это, Маргарита снова почувствовала, что теряет контроль над собственными эмоциями. Побледнев, она села обратно на стул. Колоды карт, лежащих червовым валетом кверху, не было, словно никогда на столе они и не лежали.
– Здесь же были, – стукнув ладонью по столу, произнесла она. – Возле моей книжки лежали!
– Может в ящике каком? Валерка черт знает куда мог их забросить.
– Да нет же, – задрожала Маргарита, – нет же! Лежали на столе! Перед тем как я уснула, своими глазами их видела!
Вахтер осторожно взял медсестру за плечо и дернул ее.
– Эй, взгляни, – произнес он, прищурено всматриваясь в темную глубину коридора. – Так и должно быть?
Дверь палаты, в которой спал Леонид, плавно отворилась. Оттуда медленно вышла Анна и, пересекая коридор, направилась к своим дверям.
– Петрович, – прошептала медсестра, – вы ведь это тоже видите, правда?
– Ну да, – тихо ответил вахтер.
– Анна! – крикнула медсестра. – Анна!
Девушка остановилась посреди коридора, замерла на месте. Сложив на груди руки и опустив кротко голову, она казалась едва заметной, лишь бледный свет луны из дальнего коридорного окна подсвечивал ее волосы и силуэт. Маргарита медленно встала из-за стола и подошла к ней.
– Анют, посмотри на меня.
Анна медленно подняла голову и измученным взглядом уставилась на дежурную, затем на вахтера. Губы ее вздрагивали, рот был напряжен и через силу сжат. Она, казалось, сдерживалась, дабы ничего не сказать.
– Как это ты так ходишь между палатами? – осторожно произнесла медсестра, заботливо, но нервно улыбнувшись.
Лицо Ани резко изменилось, в одно мгновение печаль и тревога превратились в игривую загадочность.
– У Леонида было не закрыто, – улыбнулась она, указав на дверь.
– Я понимаю, – улыбнулась в ответ Маргарита. – Ты открыла его дверь…
– Может и открыла, – едва сдерживаясь от смеха, произнесла Аня.
– Тебе было скучно, и ты зашла к нему, – понимающе кивнула медсестра. – Но как ты свою дверь открыла? Она ведь тоже была заперта снаружи.
– Вы, может, – медленно проговорила Анна, справляясь с хохотом, подступающим к горлу. – Вы, может, забыли меня закрыть?..
– Нет, не забыли, – настороженно ответила Маргарита. – Ладно, Анют, тебе нужно ложиться в постель.
– Ты такая смешная, – хихикнула Анна.
– Хорошо.
Медсестра подошла к столу и подняла трубку служебного телефона. Анна так и осталась стоять на своем месте.
– Подойдите на третий этаж… – тихо сказала Маргарита в телефон, положила трубку и обратилась к Анне: – Ты давно проснулась?
– Тварь! – гневно прокричала Анна, подняв руку и указав на нее пальцем, лицо ее в ярости изменилось до неузнаваемости. – Сама себя сожри, понятно тебе?! Сама!
Ее губы дрожали, лицо исказилось, от бровей до подбородка проскользнула бледная дрожь, нижняя челюсть стала странно выпирать, а в глазах словно застыл туман.
