Девочка смотрела на него и, очевидно, грустила оттого, что и он грустил.
– Ты почти не улыбаешься, – всхлипнула она. – Нельзя так…
– Да как это нельзя… Ты погляди на это, чему тут улыбнуться? – ткнув пальцем в стекло, произнес Алексей.
– Цветочки… Кустики… – осторожно ответила девочка.
– Цветочки… – повторил Алексей.
За его спиной послышался короткий, душераздирающий крик одного из пациентов. Кто-то закричал и, испугавшись собственного вопля, убежал в палату. Алексей закрыл глаза, напряженные его веки нервно вздрогнули. Он открыл глаза, развернулся и описав рукой в воздухе круг, указал на весь коридор и всех пациентов.
– Вот что ты здесь видишь? – резко и тихо спросил он.
Девочка шарахнулась в сторону, испугавшись его резкого голоса.
– Где здесь?.. Впереди?.. В коридоре?.. Дяденьки ходят…
– Здесь! Везде!
– Поликлиника, – растерянно ответила девочка.
– Хех, поликлиника! – засмеялся он, развернувшись назад к окну. – Никакая это не поликлиника!
– А что?.. – моргая большими глазами, шепотом, едва не плача, спросила она.
– Да права ты, права, – устало кивнул он, стараясь не расстраивать ее еще больше. – Это поликлиника, больничка, черт возьми… Но вот с этого окна… Я ей-богу, смотря с этого окна, чувствую здесь себя как в Бисетре>2. Тут нужно не жить, а умирать, никак иначе, ненавижу… Ненавижу!
Девочка расплакалась громко, со всей, свойственной детям, трагичностью.
– Ну, все, все… – спохватился Алексей, быстро обернулся к девочке и принялся вытирать своими толстыми пальцами слезы с ее щек. – Чего ты? Это я так… Нашла кого слушать… Меня, что ли, слушать… Не плач, не плач. Дурацкая клиника, черт бы ее побрал, плохо, что ты здесь единственный ребенок, так могла бы с другими детишками поиграть, а не со мной тут днями сидеть. Ну не плач, не плач… Это я сгоряча ляпнул… Смотри, цветочки желтенькие, видишь?
– Леша! – послышался позади громкий и строгий мужской голос.
Алексей медленно и настороженно повернулся, перед ним стоял санитар, невысокий блондин с густыми рыжими бровями. Рядом возле этого пациента все санитары казались маленькими, но этот и вовсе напоминал карлика. Алексей уставился на него и блондин в сотый раз почувствовал себя невзрачным, спасала лишь белая пижама больного, в ней Алексей выглядел забавно и даже неловко: суровый гигант в пижаме.
– Чего тебе? – огрызнулся Леша, пренебрежительно смерив взглядом коротышку в халате медбрата.
Санитар оглянулся по сторонам, словно кто-то мог за ним следить. За ними действительно наблюдали несколько пациентов, хотя, скорее всего, они просто в очередной раз просто застыли на месте, по случайности уткнув свои взоры в Алексея.
– Леша, – спокойно повторил санитар, расслабив кучерявые брови, – меня послал лечащий врач…
– Чего тебе?! – чуть громче повторил свой ответ титан в пижаме, раздувая свои ноздри каждый раз, когда делал свой тяжелый вдох.
– Что это значит? – выражение лица санитара так и не изменилось, но зато кучерявые брови изогнулись дугами, что, видимо, указывало на его волнение. – Что это за тон, Леша?!
Алексей устало и равнодушно закатил глаза и, скривившись, простонал:
– Ты зачем меня позвал? Да черт тебя возьми! Я же дважды спросил, чего тебе надо.
– Леша, – спокойно произнес санитар, брови его вновь расслабились. – Я повторяю, что это за тон? Мне напомнить тебе, что такое субординация?
Лицо Алексея побагровело, глава гневно заблестели:
