– Не могу знать, товарищ генерал, – стушевался майор.
– Правильно, не можешь и не должен. Но то, что ты должен знать, так это то, что меня в Москве ждёт с докладом Верховный. И мы с тобой должны прямо сейчас решить, когда и по какому маршруту я смогу доехать до Минска. Понятно, что по главной дороге мы не поедем, – сказал генерал, подойдя к стене, на которой висела большая и подробная карта местности.
– Майор, даю тебе час. Через час жду с докладом и своими соображениями по схеме маршрута. Выполнять, майор! – резко отдал команду генерал.
– Слушаюсь, товарищ генерал! – ответил майор НКВД и вышел из кабинета.
– Принесите мне поесть! – крикнул генерал офицеру связи и, открыв окно, закурил.
В окно ворвался ветер, наполненный запахом гари. Невдалеке слышна была канонада, а где-то совсем рядом стреляла наша зенитка. Принесли обед.
Генерал поел, открыл железный ящик, положил в него ещё одну папку и опечатал его печатью. В это время раздался стук в дверь.
– Разрешите, товарищ генерал? – открыв дверь, сказал майор НКВД.
– Заходи, докладывай.
Майор разложил карту и показал генералу маршрут, по которому он предлагал ехать из Кобрина до Минска.
– От Кобрина до Минска где-то 300 километров. По асфальтированной дороге ехать часов шесть, но вы поедете по лесным проселочным дорогам. Тогда дорога займёт часов восемь-девять. Если вы выедете рано утром, то к обеду будете в Минске, – доложил майор НКВД.
Генерал внимательно посмотрел на карту и спросил:
– Весь маршрут ты построил по проселочным дорогам?
– Так точно, товарищ генерал. Это хорошие проселочные дороги, не тропки, – заметил майор. – Я сам дважды ездил в Минск на совещание по этому маршруту.
– Ну хорошо, майор, принимается. Только я не понял, чего это ты мне в докладе «выкал»? Не «вы», а «мы». Мы с тобой поедем по этому маршруту. Ты – старший группы конвоя. Возьми сколько считаешь нужным людей в охрану и готовься. Рано утром выезжаем.
– Слушаюсь, товарищ генерал! Разрешите идти?– Не задерживаю, – ответил генерал.
Рано утром со двора штаба, окутанного предрассветной дымкой, выехали две «полуторки» и генеральская «эмка», блестящая, как отполированное зеркало.
Майор, деловитый и сосредоточенный, погрузил в одну из машин два тяжёлых железных ящика и оставил в ней конвой из четырёх человек.
Во вторую «полуторку» сели ещё семь человек во главе с лейтенантом НКВД, чьё лицо было серьёзным, как у человека, знающего цену каждому приказу. В генеральской «эмке» должны были ехать генерал, майор НКВД Карасёв и старшина Никифоров, водитель генерала.
Первой выехала машина с документами, затем, словно тень, за ней последовала «эмка», а замыкала колонну машина с конвоем. Выехав из города, колонна сразу же свернула на проселочную дорогу, ведущую в лес. Дорога петляла, извиваясь между деревьями, и казалась бесконечной.
Часа через два, проехав километров 30 от Кобрина, задняя машина вдруг начала сигналить и заглохла, и колонна остановилась. Генерал вышел из машины и, хмурясь, сказал:
– Что там? Сбегай, майор, разберись!
Майор подбежал к машине и начал кричать и ругаться на водителя, который, дрожа от страха, открыл капот и начал ковыряться в моторе. Все солдаты вылезли из машины и переминались с ноги на ногу.
Лейтенант НКВД, поняв, что быстро не поедут, дал команду:
– Привал!
Солдаты отошли на десяток метров от машины и присели на траву. Майор деловито бегал вокруг машины, сыпля матом, как из мешка. Водитель молчал, только пот струился по его лицу, а руки дрожали.
