Читать онлайн Лия Совушкина - Повитуха из другого мира. Я (не) твоя пара, дракон!

— И не смей высовываться, дрянь! — гаркнула незнакомая женщина, гневно глядя на меня, прежде чем захлопнуть тяжёлую дверь.

Я шокированно стояла посреди каменной комнаты и не знала, что вообще происходит. Непослушное тело ощущалось как набитый камнями мешок, голова раскалывалась от боли. Давно у меня не было мигрени, и вот тебе — получите и распишитесь. Схватившись руками за голову, отступила на несколько шагов назад. Ватные ноги упёрлись во что-то твёрдое — наверное, кровать. Опустила одну руку и чуть присела, ощупывая нежданную преграду. Точно. Кровать, застеленная колючим покрывалом.

Осторожно сев, я обвела взглядом незнакомую комнату. Старинная обстановка, как в исторических фильмах, совершенно не напоминала мою комнату в общаге. В голове словно пронёсся тайфун, начисто стерев последние воспоминания. Застонав, прикусила губу.

Нет, я точно помнила, что шла на пары. Первой лекцией ещё должна была быть патанатомия, которую я с нетерпением ждала. Вспышками перед глазами проносилось моё утро, наполненное спешными сборами и мелким, противным дождём. Моросящий туман не желал превращаться в полноценный дождь и лишь портил настроение. Серость, в которую я тогда выскочила, вызывала неясные опасения. Чудилось, что произойдёт нечто невероятно ужасное. Однако, не прислушавшись к предчувствию, я всё равно покинула общежитие.

На этом моменте в моей голове словно взорвался фейерверк, в глазах запульсировали цветные пятна. Застонав, я сильно сжала руками голову. Чёрт, только этого мне не хватало. К глазам подступили слёзы — настолько больно мне было.

Всхлипнув, я внезапно, как наяву, увидела фары машины, что появилась из серого тумана. Визг шин по мокрой дороге и глухой удар. Грудь налилась тяжестью и заныла, ощущая невидимый удар. Меня сбила машина? Когда? Почему я оказалась тут, вместо больницы? Распахнув глаза, я принялась ощупывать своё тело.

Переломов нет, ссадин тоже, даже ногти целые. Только вот, кажется, головой я всё же тронулась.

Шокированно рассматривая тонкие и длинные пальцы, я отказывалась верить увиденному. У меня никогда таких не было, даже в детстве. Они напоминали изящные руки статуи, искусно вырезанные из мрамора. Да, с чёрной каймой под ногтями и огрубевшими ладонями, но не утративших первозданной красоты. Грудь тоже подозрительно выросла, превратившись в твёрдую тройку вместо привычной единицы. Это на меня так столкновение с машиной повлияло, или разум решил показать интересное кино перед смертью?

Чёрт! Да почему эта мигрень никак не пройдёт?!

«П-прошу, хватит в-выражаться!» — внезапно произнёс тихий девичий голос в моей голове.

— Что за…? Неужели реально сотрясение галлюцинации вызвало?! — выдохнула я, прикрывая ладонью рот.

«Г-галю… Что? Не понимаю вас», — заикаясь, пробормотала неизвестная девушка в моей голове.

— Звездец, приехали, — застонала я, не желая признавать у себя раздвоение личности.

«Я н-не з-звездец, — робко сказала незнакомка, вызвав мой скептический хмык. — Меня зовут Г-глория Эд-дельвейс, и я х-хозяйка этого тела».

— А я тогда кто? — задала глупый вопрос, глядя на каменную стену напротив кровати. Кстати, довольно старый камень, тёмненький такой.

«Д-душа, пр-рисланная Создающим миры ради в-великой цели» , — простодушно ответила Глория.

— Я? Ещё и ради великой цели? Точно брежу, — помотала головой, стараясь не переусердствовать. Внутри всё ещё продолжали стучать молоточки, пытаясь разбить череп. — Если я — всего лишь душа, то почему ты просто голос в голове? Разве не наоборот должно быть?

«Н-не зн-наю, — растерянно произнесла девушка, замолкая на несколько минут. — Н-наверное, так б-будет больше п-пользы миру».

— Глупости это всё, — я заскрипела зубами, чего ради слушаю свой глюк? Явно ведь бред несёт, пользуясь моим сотрясением. — Ты бы так спокойно не говорила об этом, будь всё правдой.

«Я ис-стино в-верую в Создающего, — горячо запротестовала Глория, отчего в моей голове произошёл новый всплеск боли. — Р-раз он принял т-такое решение — мне следует п-подчиниться!»

— Ну и дура, — хмыкнула я, ложась набок и подгибая колени.

Моя незримая собеседница замолчала, явно обидевшись. Мигрень потихоньку начала отступать, позволяя дышать свободнее. Я даже решилась осмотреть комнату, в которой очутилась.

Первым бросилось в глаза отсутствие люстры, вместо неё на покосившейся тумбочке стояла свеча в рогатом подсвечнике. Крохотное окно стыдливо прикрывалось старой шторой, попавшей сюда после долгой службы где-то в другом месте.

Сама комнатушка была небольшой — метра три на три, может, чуть больше. Неужели это спальня Глории? Бедолага, мне даже жаль стало свою галлюцинацию.

Жёсткая кровать не располагала к приятному отдыху, скорее причиняла ещё больше дискомфорта. Головная боль совсем ушла, словно её и не бывало. Потерев глаза, уставилась в потолок. Грубый камень, даже не белённый.

Встала, ощущая, как ноет спина. Вот настоящее орудие пыток, ей-богу, а не кровать. Подойдя к окошку, кончиками пальцев подцепила штору, отодвигая. Ткань жалобно затрещала, собираясь остаться у меня в руках.

Резко отпустила, побоявшись испортить единственное светлое пятно в этой комнате.

— Эй, Глория, — тихо позвала, глядя в окно. Картина перед глазами поражала в самое сердечко, грозя инфарктом.

«Чт-то т-ты хочешь?» — обиженно спросила девушка в моей голове.

— Почему мы в замке? — я рассматривала высокие стены старинного замка, напоминающего те, что показывают в фильмах.

«Это м-мой дом», — расстроенно произнесла Глория, я услышала в её голосе печаль и тоску.

— Тогда почему ты живёшь в этой комнатушке, раз твой дом — замок? — осторожно спросила, ничего не понимая. — И что за дамочка на меня… то есть, тебя, кричала?

«Г-госпожа Бр-рунхильда, экономка, — имя женщины далось Глории тяжело, она даже запнулась, произнося его. — Он-на опекает м-меня и следит, ч-чтобы не прох-хлаждалась».

— Хороша опека… Дрянью называть, — протянула я, прикусывая губу.

В голову полезли непрошенные воспоминания, от которых по коже пробежал холодок. Встряхнула головой, отгоняя прочь мрачные картины, и потёрла подбородок.

— Ты не ответила на первый вопрос, — чуть погодя напомнила, ожидая ответ.

«Я — б-байстрючка, неж-желанное дитя лорда фон Эдельвейса» , — нехотя призналась Глория, вновь пропадая внутри моей головы.

Оу. Теперь мне стало отчасти понятно положение этой несчастной девушки. Я тихо отступила обратно к кровати, осторожно садясь на жёсткий матрас. Врагу не пожелаешь быть нежеланным ребёнком. Да и, насколько я помнила, бастардов презирали во все времена. Пусть это и мой сон, галлюцинация, однако мне стало жаль Глорию.

Я неосознанно потёрла запястья, что внезапно заныли от призрачной боли. Там давно не было синяков, но даже спустя многие годы я продолжала видеть их сквозь чистую кожу.

Залезла с ногами на кровать, однако опереться на холодную стену не рискнула. Покусывая кончик ногтя, начала обдумывать всё произошедшее, ведь в собственное безумие верить я не собиралась.

Итак, что я имею? Если верить воспоминаниям — меня сбила машина, немудрено, учитывая спешку в универ и густой белёсый туман на улице. Чем больше я находилась здесь, тем сильнее гасла моя вера в обычную галлюцинацию. Скорее уж нечто другое просилось на ум — перерождение. Мои одногруппницы любили время от времени почесать языками о всяких популярных книгах, где девушка умирала и переносилась в другой мир.

В целом, ситуация очень даже подходит. Вот бы ещё вспомнить, что, помимо перерождения, было в их книжках. Любовь? Испытания? Героиня становилась супер-мега-сильной и крошила врагов направо и налево? Нечто подобное там точно было. Тяжело вздохнув, принялась крутить и вертеть в голове эту мысль. Не зря ведь говорят, что миров великое множество. Никто достоверно не знает, что ждёт душу после смерти телесной оболочки. Многие, пережившие клиническую смерть, упоминали туннель и белый свет, но у меня их не было. Это уже странно.

Первое, что я увидела в этом мире, была кричащая женщина и эта комнатушка. Они словно возникли из ниоткуда, подобно переключившемуся кадру. Возможно, — я вновь прикусила губу, — часть воспоминаний куда-то исчезла.

— Что же мне теперь делать? — тихо пробормотала я, совершенно разбитая после всех умозаключений.

«Жд-дать знак», — вновь вынырнула из подсознания Глория, знатно испугав меня.

— Никогда не любила ждать у моря погоды, — буркнула я, борясь с раздражением.

Какой ещё знак? Камень на голову с кратким пояснением моей дальнейшей судьбы?

«Созд-дающий никогда не б-бросает д-детей своих», — начала проповедь девушка, явно являясь истинной фанаткой местного божка. — Он т-точно под-даст нам знак, в-вот увид-дишь!»

Святая наивность, тьфу. Вот как таким фанатикам что-то доказывать? Я и в родном-то мире не особо верила во все эти религии, что уж говорить за совершенно незнакомый мир и его пантеон. Прикрыв глаза, сосчитала до пяти, медленно выдыхая. Не время, Вика, для ссор с новой соседкой по телу.

— Хорошо, знак так знак, — медленно протянула я, открывая глаза. — Чем ты обычно занимаешься? Почему тебе запретили выходить?

«Я-я обычно п-помогаю слугам, — начала перечислять Глория, — м-молюсь и ин-ногда с-собираю т-травы. А в-выходить н-нельзя, п-потому что г-гости в-важные едут».

— Значит, тебя стесняются? — уловила я главное, и самое неприятное.

«А к-как же, — чересчур легко призналась девушка, отчего я даже впала в ступор. — Бел-льмо на род-ду н-никто не л-любит».

— Всё с тобой понятно, — тяжело вздохнула я.

Она была той, кем пытались сделать меня. Сломленной безвольной служанкой, недостойной ничего в жизни. Видимо, в Глории был слишком слабый стержень, что не выдержал всеобщего презрения из-за статуса. Мне было невероятно жаль девушку, которая смирилась со своим положением.

Детские воспоминания полезли в голову, сжимая её в тиски. Я несколько раз встряхнула ею, прогоняя их. Ненавижу прошлое, что стремится вырваться из запертого шкафа в глубине моего сознания. Я очень долго выстраивала вокруг него барьеры и вешала цепи с замками, лишь бы ничего не вспоминать. Прошлое осталось в прошлом, я поборола все преграды на своём пути к цели. Стала отличницей и лидировала в списках преподавателей как лучшая ученица. Мои стремления к знаниям окупались, несмотря на многочасовые зубрёжки научных книг. Моя мечта была практически в кармане, если бы не тот злополучный свет фар.

Теперь придётся искать новый смысл жизни, ещё и в компании Глории. Всё-таки удивительно, что телом управляю я — пришелец из другого мира, а не исконная хозяйка. Однако это развязывает мне руки, с моим-то характером жить жизнью тени не вышло. Не по мне это смирение и терпение к ближним, что каждый раз пытаются вытереть ноги о несчастных.

— Глория, ты очень хочешь остаться в этом доме? — немного помолчав, спросила у девушки.

«А р-разве есть в-выбор?» — удивлённо спросила владелица тела.

— Выбор есть всегда, — мрачно произнесла я, уже выстраивая план действий. — Вот скажи, в вашем мире акушерки ценятся?

« Ак-кушерки?» — к сожалению, Глория меня не поняла.

Как же нас называли в прошлом? Дай бог памяти.