Повитуха - страница 4

В назначенный день отец повел Марфу в барский двор. Девочка несла в жиденьком узелочке свои нехитрые пожитки и думала, что ей предстоит невероятное приключение. Она ведь и представить не могла, что когда-нибудь увидит город. Родители никогда не ездили в город, они даже в соседнее село на ярмарку не ездили. И Марфа с завистью слушала рассказы младшего сына материной тетки о балаганах со скоморохами и лавках с пирожками, которые в городе стоят на каждом углу.

На дворе собралось девочек шесть примерно одного возраста. Приказчик приказал всем садиться в телегу. Родители перекрестили дочек и отправились по домам. А девочек приказчик с парой мужиков повезли в город.

Дорога была неблизкой. Ночи две ночевали в лесу. Спала там Марфа плохо. А за пару верст до города ее сморило. Очнулась она от крика:

- Эй, ты там, чего под окнами разлеглась, а ну убирайся отседова!

- А вы не видели телегу, - попыталась спросить девочка, - телегу с девочками?

- Убирайся отседова, побирушка! Не заговаривай мне зубы! – и женщина захлопнула окно.

На улице стоял солнечный день, и Марфа пошла по улице в надежде, что кто-нибудь подскажет ей, куда поехал приказчик с другими девочками. Она пыталась расспрашивать редких прохожих, но от нее шарахались, как от прокаженной.

Один мужчина даже больно толкнул девочку. И Марфа оставила попытки расспросов. Плутая по улочкам, девочка услышала какой-то шум и пошла на звуки. Так она оказалась на городской площади. Здесь были и разные палатки с домашней утварью, и шатер со скоморохами и танцующим медведем, и лавки с пирожками и сладостями. В животе у девочки заурчало. Она ела рано утром, а ее краюха вместе с узелком остались в телеге.

И тут у Марфы сильно зачесалась нога в районе голени. Прямо так нестерпимо зачесалась, что девочка остановилась, попробовала почесать ногой, но зуд не унимался. Она нагнулась, немного приподняла юбку и вдруг услышала чей-то грозный голос:

- Эй, ты, пигалица!

Девочка выпрямилась и огляделась вокруг.

- Ты чего вертишься, сбежать хочешь? А ну-ка, что ты там прячешь под юбкой?

- Я? – Марфа была удивлена и испугана. Этот толстый торговец обвинял ее в чем-то, а она не могла понять – в чем.

- Люди, держите воровку, - вдруг закричал толстяк и, выскочив из-за прилавка, вдруг ухватил ее за руку. Вокруг них стала образовываться толпа.

- Михеич, девчонка тебя обворовала что ли? – спрашивали люди.

- Нет, меня только собиралась, но она, верно, обворовала кого-то. Она прятала что-то под юбкой. И глазищами зыркала. Искала еще кого обворовать.

- И ненашенская она, - подметил еще какой-то мужичок. – Среди наших бродяжек такой нет. Я всех наших знаю.

- Я не бродяжка, - заголосила Марфа, - я потерялась.

Но ее никто не слушал.

- Надо ее к городовому отвести, пускай с ней разбирается! – говорили одни.

- Она точно, что-то прятала, - орал толстяк.

- Руку ей отрубить за воровство, - кричали другие.

- Это должен городовой решить, - не унимались любители порядка.

Обстановка была уже до предела накалена, когда в толпу возбужденных горожан протиснулась стройная высокая женщина в черном плаще.

- Чего вы тут разорались? - тихо спросила она.

Люди тут же примолкли. Все внимание теперь было приковано к женщине.

- Ученица это моя! – произнесла женщина. – Я ее из деревни выписала, да не уследила, вот и потерялась девчонка.

- Как же так, Глафира? Наших дочек ты учить отказываешься, а какую-то деревенскую приветила? – произнес толстяк, все еще крепко державший Марфу за локоть.