Повитуха - страница 8

- А у Глафиры-то поди и у самой рыльце в пушку!

- Как так?

- А вот так, кто-нибудь помнит, откуда она на нашу голову взялась-то? А мы ее к себе в дом пустили, обогрели, обласкали, деток доверили! А она! Мою дочку к себе в ученицы не взяла! Так зыркнула на нее, что та в угол забилась. Я еще тогда подумал: не нечистому ли она служит!

Тем временем толпа приближалась к дому Глафиры все ближе.

Вот уже кто-то забарабанил в дверь:

-Глафира, отдай нам ведьму! Глафира!

Из дома не доносилось ни звука.

-Ишь, закрылись! Суд Божий Вас все - равно настигнет!

-Ведьмы! Ведьмы!

Кто-то кинул в окно камень, кто-то запалил траву в маленьком садике за домом.

-Сжечь их! Смерть ведьмам!

Робкий голос, вещавший о том, что если сжечь Глафиру, то некому будет помогать женщинам в родах, потерялся в общем шуме.

Полетели камни и факелы, огонь полыхнул на крыше и стал набирать силу, поедая стены и внутренности небольшого домишка. В какой-то момент ему показалось, что этого мало, и он перекинулся на соседние дома.

Раздались крики:

-Пожар! Пожар! Горим!

-Ведьмы мстят!

-Бесовское отродье!

Из объятых пламенем домов стали выбегать люди, они спасали свое имущество и пытались водой тушить пожарище.

-Люди, добрые, что ж это делается-то! - причитали погорельцы.

С большим трудом людям, наконец, удалось затушить бушующее пламя.

-Тфу! Вот ведь, - сетовали горожане, - даже спалить ведьму без убытка для себя не получилось. Видать, и правда, дьяволицы тут жили.

3.2

Марфа остановила лошадь в пролеске. Город, в котором она прожила столько лет, остался далеко позади. Надо было отдохнуть. Все это время она гнала, как сумасшедшая.

-Глафира, как ты? -Наклонилась она к своей наставнице.

Глафира приоткрыла глаза:

-Пока еще жива.

Марфа облегченно выдохнула.

Там в доме, когда Глафира была в полуобморочном состоянии, девушку охватило отчаяние. Она была искренне привязана к Глафире. Безрезультатно испробовав все средства приведения человека в чувство, Марфа вдруг сильно разозлилась:

-Ты не умрешь! Ты не можешь меня бросить, - крикнула она Глафире, лежащей в глубоком беспамятстве.

И в этот момент на Марфу снизошло какое-то яростное спокойствие. Она стала собирать вещи, необходимые для поездки, погрузила их в повозку, перепеленала младенца, нашла для девочки подходящую корзинку и белье, накрутила для нее тряпочку с хлебным мякишем, размятым в молоке.

Затем Марфа собрала провизию и травы. Когда все было готово, она устроила на дне повозки ложе для Глафиры. Как она доволокла и погрузила женщину в повозку, как ехала куда-то в ночи, Марфа сейчас вспоминала с трудом. Девушка даже не знала толком, где они находятся.

Заплакала девочка, и Марфа занялась ребенком.

-Где мы? - спросила Глафира.

-Я не знаю, - честно ответила Марфа.

Она держала младенца на руках и пыталась кормить молоком с ложечки.

Девочка жадно глотала капельки, причмокивала и напряженно разглядывала Марфу. Насытившись, она прикрыла глазки, а потом уснула.

- Как можно было отказаться от собственного ребенка? - Марфа вопросительно посмотрела на Глафиру, та в ответ пожала плечами:

- Наверное, когда детей становится очень много, их перестаешь воспринимать, как что-то особенное, ценное. У купчихи это восьмая дочь, не первая, и даже не вторая, а восьмая. Да и ждала она только мальчика, - Глафира попыталась оправдать нерадивое семейство.

-Все равно, мне этого не понять, -покачала головой Марфа, укладывая девочку в корзинку.