Войдя в зал, она тут же ощутила знакомые ароматы жарящейся тортильи[4] и пряной сальсы[5], всколыхнувшие в ней волну воспоминаний. Когда они с Грантом только поженились, этот крошечный ресторанчик был их любимым. Тогда они могли заказать буррито[6] с бобами и два тако[7] с рисом и бобами, заплатив за все пять с половиной долларов, включая чаевые. Если денег было больше, они, бывало, покупали одну «Маргариту» с двумя соломинками.
Они оба считали важным, чтобы Бетани оставалась дома, пока дети учились в школе. Когда Энни пошла в первый класс, Бетани готовилась получить степень и снова выйти на работу, но Грант упросил ее не делать этого. Ему нравилось, что жена всегда дома, что она с утра до ночи заботится о нем и детях, в то время как он может полностью сосредоточиться на карьере. Бетани согласилась с мужем, ведь в то время он хорошо зарабатывал и любил повторять, что очень ценит ее поддержку.
Завидев ее, Грант поднялся и замахал рукой. Ресторанчик был переполнен, и официанты лавировали между столиками с подносами, заставленными напитками, тортильей и сальсой. Из динамиков лилась мексиканская музыка.
Бетани пробралась к Гранту, который ожидал ее приближения стоя. Он немедленно помог ей снять жакет. Грант всегда был очень галантным и внимательным, настоящий джентльмен. Он никогда не забывал придержать ей дверь или пододвинуть стул, но впоследствии, не колеблясь, разбил ей сердце.
«Прекрати!» – приказала она себе, решительно настроенная не позволить горьким воспоминаниям затопить все ее существо. Бетани никогда не была мстительной и изо всех сил старалась, чтобы прошлое не омрачало настоящее.
– Я заказал тебе «Маргариту», – сказал Грант, придвигая ей стул. Она почувствовала, как он слегка коснулся рукой ее плеча, задержавшись там на мгновение дольше положенного.
Теплые тортильи и соус сальса уже стояли на столе. У Бетани заурчало в животе, когда она взяла одну лепешку, гадая, такая же она пряная, как отпечаталось в ее памяти. Откусив всего один кусочек, она убедилась, что так и есть.
– За столько лет меню осталось практически неизменным, – сообщил Грант, усаживаясь напротив. Прежде чем открыть меню, он на мгновение задержался взглядом на лице Бетани.
Очевидно, это место воскресило и его воспоминания тоже.
– Зато цены изменились, – заметила Бетани, просматривая список блюд. На пластиковой крышке меню красовалась фотография мексиканского генерала.
Грант улыбнулся:
– Полагаю, сейчас мы можем себе это позволить.
Ни один из официантов не был знаком Бетани, включая и девушку, принесшую им «Маргариту» со льдом. Ободки бокалов были украшены толстым слоем соли.
– И даже заказать два напитка вместо одного, – добавил он, наблюдая за тем, как Бетани слизывает соль, прежде чем сделать глоток.
Привычное употребление Грантом слова «мы» создавало иллюзию, что они снова вместе, но Бетани никак не отреагировала.
– Надеюсь, это заявление распространяется и на ужин тоже, – тихо произнесла она.
– Все, что бы ты ни заказала, будет мне по карману, – пробормотал Грант, не поднимая глаз от меню.
– Кажется, я никогда не говорила тебе, что люблю буррито с бобами, – призналась Бетани.
– В самом деле? – Он воззрился на нее изумленным взглядом. – Но… мы же заказывали их всякий раз, как приходили сюда.
Бетани промолчала. Будучи супругами, они ужинали в этом ресторане множество раз, но Грант никогда не интересовался, почему она регулярно оставляет большую часть своей порции на тарелке.
