Солнце уже почти ушло за горизонт, и небо стало малиновым. Я подошел к станции. Поезда, конечно, не было. Я знал это с самого начала.
– Твою же мать… – лишь устало произнес я и присел около колонны.
«Все, этот путь теперь отрезан. Разве что… Погоди-ка! Точно. Стоянка! Если они говорят правду, то она должна тут быть!»
Я ринулся к краю платформы.
«Сначала проверим вон там!»
Солнце уже почти закатилось за горизонт. Светилось лишь одинокое табло, на котором была дата: «9 февраля 2614 года».
«Да уж… трындец. Приехали. 2614 год… Конечно, сломано».
Я прошел немного дальше. На дороге было множество следов от протекторов.
«Значит, машины здесь ходят. Уже кое-что».
Дорога уходила вдаль и терялась за горизонтом. Где-то далеко виднелся просвет.
«Неужели я все забыл? Подписал согласие и забыл? Но как это могло произойти?»
Вдруг я услышал за спиной монотонное постукивание. Я повернулся.
На краю платформы сидела девушка в синей студенческой куртке, как у меня. В тусклом свете заходящего солнца она была похожа на какое-то мифическое существо.
Пожалуй, самое необычное, что бросалось в глаза – длинные фиолетовые волосы, блестевшие на солнце.
Она глядела на закат. У нее было красивое лицо и очень добрые печальные глаза. Я подошел поближе и тихо произнес.
– Извини, а…
– А-а-а! – девушка вздрогнула, явно не ожидая увидеть здесь кого-нибудь.
Она чуть было не соскользнула с платформы, но я успел удержать ее.
– Прости, я не хотел тебя пугать.
Я помог ей подняться.
– Ничего, я сама виновата, – она поправила свои длинные волосы и улыбнулась. – Я просто задумалась… Со мной такое часто бывает – в облаках витаю… Меня Настей зовут.
Улыбка у нее была очень нежной.
– Денис, – представился я. – А ты тут… зачем?
«Кого-то она мне смутно напоминает».
Девушка вновь поправила свои волосы:
– Я здесь учусь. А ты только сегодня приехал? Я просто тебя раньше не видела.
– Да, только сегодня. А ты давно уже здесь?
– Не помню даже. По идее – с начала учебного года. А так… – Настя вздохнула. – Такое ощущение, что уже очень давно.
– Да, у меня тоже: приехал только утром, а такое чувство, что уже – вечность.
– Это пройдет… Ты из Мегаполиса?
– Ага. А ты?
– Я тоже оттуда. Ты там учился?
«Погоди, она помнит, откуда она?! Значит, не у всех здесь амнезия?»
– Да, учился. А ты?
Настя кивнула. Мы посидели немного в тишине. Солнце скрылось за горизонтом.
– Знаешь, я часто сюда прихожу… Тут закаты потрясающие. Просто сижу и любуюсь.
– М-м… Ясно.
– А почему ты такой… встревоженный? Устал с дороги?
– Да нет. Скорее, от всего вокруг.
– Как можно устать от всего? В мире же столько замечательного!
– Да? Все это фигня: любовь, секс, деньги, слава… Все, чем бредят людишки… Все.
Настя удивленно взглянула на меня:
– Разве это – «все»? Какая ерунда! Ты когда-нибудь пробовал держать в руках живого мышонка? Он такой теплый, мягкий… И мордочку так смешно моет. А бегал босиком по весеннему лугу? А капибар гладил?
– Нет, не пробовал…
– Ну вот видишь, ты просто не видел другое лицо мира. Я могу его тебе показать… когда-нибудь. Если захочешь.
Я пожал плечами, не зная, что ответить.
«А она красивая…»
– Темно уже. Пойдем обратно, а то ворота закроют, – добавила она.
* * *
Повалил мелкий снежок. Мы с Настей шли к институту.
– А тебе здесь нравится? – поинтересовался я.
Настя на мгновение задумалась:
– Ну… отчасти – да. Хотя, иногда бывает скучновато. А так, в принципе – неплохо. А ты на каком факультете учишься?
