***
– Что это за придурок у входа? – я шмыгнул носом, стирая пальцами кровь с нижней губы, которую прикусил при ударе по лицу.
– Твой отец нанял, – неохотно ответил мужчина. – Он поменял всю охрану. И принял это решение без меня. Отбор кандидатур также осуществлял он сам.
– Если они все такие, как этот осел, то я в серьез обеспокоен. Отца совсем доконала паранойя, раз он решился на такое, хотя видимо не до конца, ведь он оставил тебя.
– Только толку от этого мало. Андрей пытается взять все в свои руки. Проконтролировать. И это не хорошо сказывается на его безопасности. Авария прямое тому доказательство.
Мы шли по длинному и пустому коридору реанимации. Это наше беспрепятственное продвижение не казалось чем-то из ряда вон выходящим, ведь не смотря на возражения своего друга и по совместительству владельца клиники, отец беспрестанно вкладывал в нее свои деньги. Хотя далеко не это позволяло ему иметь практически неограниченное число привилегий, все дело было в Филиппе, который слишком лояльно относился к нашей семье.
Пространство выглядело невероятно стерильным и аскетичным, но мало что указывало на то, что это больница. А вот войдя в небольшой холл с уютными диванами и стеклянным столиком посередине, я почувствовал острый алкогольный запах, однако его источником служил не медицинский спирт, характерный для подобных мест, весь аромат исходил от моего отца, разбавлявшего свой стресс крепким виски.
– Отец? – как только я увидел Андрея в жуткой растерянности и смятении, наша с ним натянутость в отношениях молниеносно испарилась. Мы практически не общались в последнее время, но, когда я ощутил от него не только знакомую волну легкого забытья, а еще и страха, меня перестало волновать, в чем мы там с ним конфликтовали. Я лишь знал, что сейчас в день аварии, нужен ему и как не странно в силах это дать. Отчего-то возникшая мысль удивила, ведь, как правило, все в нашей жизни выходило наоборот, и это Андрей делал так, чтобы его маленького сына беда обошла стороной.
– Кирилл… – затуманенный взгляд отца вдруг резко прояснился. Он не улыбался, однако на его лице угадывалась радость от моего появления.
– Ты в порядке? – я присел на диван по левую от Андрея руку.
– Сынок… – протяжно, и как-то жутко драматично произнес отец. И тут я понял, виски не заглушал тяжкое потрясение, а лишь усиливал его.
– Все будет хорошо пап, но вот с этим надо завязывать, – я взял опорожненную наполовину бутылку за горлышко и спрятал под стол.
– Оставлю вас наедине, – Лён понимающе кивнул мне, а я ему, в знак благодарности. Он тихо скрылся за дверью, правда, я сомневался, что отец вообще обратил внимание на присутствие начальника свой охраны. Алкоголь слишком сильно заволок его сознание.
– Не расскажешь, что произошло? Авария же не простая случайность?
Андрей сиротливо покачнулся на своем кожаном диванчике.
– Кажется, я угодил в очень крупные неприятности, от которых мне не избавиться просто так, – удрученно ответил Андрей.
– Тебе кто-то угрожает?
– Все очень сложно сынок. Тебе следует держаться от меня подальше и твоей маме тоже. Наташа сейчас там, на столе хирурга и одному только Богу известно выживет она или нет, – отец сжал губы в тонкую полосу, прикрыл глаза и тихо заплакал. Я никогда не видел его таким – уязвленным и разбитым. В свои сорок пять он выглядел измученным стариком, доведенным до отчаяния. Все правое предплечье охватывал свежий гипс, волосы растрепались, а многодневная щетина на лице, говорила о том, что проблемы отца начались задолго до этой аварии. Мне стало, вдруг невероятно жаль его. Все мои проблемы казались глупыми и не важными. Ведь отцовские наверняка были куда значительнее и сложнее.
